• Основатель creative & tech школы Projector
• Вместе с командой школы бесплатно разработал айдентику для Министерства образования и науки Украины
• Считает себя в первую очередь дизайнером, и лишь потом — предпринимателем
• Хочет изменить профессиональное образование в Украине и превратить Projector в полноценный университет

Александр Трегуб. Фото: Никита Гончарук

Самокритика вдохновляет меня. Раз в 2-3 месяца случаются моменты, когда я иду по улице и думаю, какое я ничтожество. Я сержусь на себя, и из этого вырастают креативные решения.

В широком смысле я занимаюсь дизайном образования и преподаю дизайн как дисциплину. Он уже давно не является для меня основным источником заработка.

При запуске Projector было крайне непросто научиться вникать в бухгалтерию и финансы. Слава богу, были и есть люди, которые на моё «Завтра запускаем!» могут сказать: «Стоп. Давай сперва посчитаем».

Мне очень помогает стратегическое видение. Мой обычный день состоит из сотни микрорешений, и от их качества напрямую зависят перспективы проекта. Когда у тебя в голове есть «картинка» будущего, принимать правильные решения гораздо проще.

Самое сложное и самое важное — находить сильных преподавателей. Убеждать их, делать так, чтобы они не теряли мотивацию. Такие люди всегда на вес золота.

Хорошая школа дизайна подталкивает к самообразованию даже больше, чем самообразование.

Ты становишься менеджером в тот момент, когда у тебя появляется ответственность за проект и людей. При этом они не должны чувствовать, что ты руководишь ими.

Стартовая позиция в Projector — администратор. Самые крутые менеджеры начинали именно с нее. Я всегда ищу молодых, заряженных людей с административными способностями и хорошим бэкграундом, в первую очередь, культурным.

Любой проект всегда должен быть немного голодным.

Дизайн — это не про красоту. Дизайнер формирует комфортную среду обитания — вещи и процессы, способные изменить жизнь к лучшему.

Стоимость дизайна определяет размер пользы, которую он может принести.

В профессии меня раздражает нытье. Очень не люблю жалобы на клиентов. Любая клиентская проблема — проблема дизайнера, которую тот перекладывает на чужую голову. Из этой же серии — нытье на тему работодателей. Знаешь, как сделать лучше? Сделай это или уходи из компании.

Украинский дизайн — это подросток: взрывной, категоричный в своих оценках, грубый по отношению к своим же. Он очень быстро растет, но пока не нашел своего места. Это просто нужно перерасти.

Ориентироваться на прогрессивные европейские страны можно и нужно. Но важно понимать, что у них своя история, которая привела к этому красивому фонтану и этой старинной брусчатке. Наша проблема еще и в том, что мы никак не можем поверить в свою способность задавать тренды.

Я никогда не думал о том, чтобы уехать из страны.

В Украине не меньше возможностей, чем во многих развитых странах. У нас так мало сделано, что любой крутой продукт вмиг становится заметным. Здесь просто создать что-то и услышать: «Вау! Мне так этого не хватало». Попробуй это сделать в Европе.

МОН (Министерство образования и науки Украины — ред.) — молодцы. Я полностью поддерживаю их работу по части школьного образования. Это здоровые и правильные идеи, которые должны были случиться еще 20 лет назад. Есть ряд спорных моментов, но в целом изменения на лицо.

С профессиональным образованием у нас беда. Projector «выстрелил» как раз по причине его кризиса. Огромное количество людей, отучившись 4-5 лет в ВУЗе, не получают специальности и идут к нам.

Моей дочке 10 лет, она хочет стать аниматором. Она смотрит мультики и заявляет: «Хочу рисовать как Pixar!». Что я могу предложить ей? Ехать учиться в Англию? Я не хочу отправлять её в Англию. Я хочу, чтобы она училась здесь.

Я стараюсь делать так, чтобы люди хотели что-то создавать. Это мой главный принцип выстраивания отношений с людьми — он распространяется и на моих детей, и на сотрудников.

Люди не любят перемены, и так во всем мире. На западных сайтах происходят такие же споры, там новые продукты ругают не меньше. Другое дело, что похвалить у них не зазорно.

Нас не учили выражать свое мнение. В Англии школьники пишут эссе по поводу и без. Все дружно ненавидят это дело, но именно так они учатся выражать свое мнение. При этом мнение не может быть неправильным: поддерживаешь Волан-де-Морта, а не Гарри Поттера, — твое право, но объясни, почему.
У нас же в основном просят пересказать содержание книги. Когда человек вырастает и дорывается до возможности заявить о своей позиции, он это делает криво, опираясь на эмоции, а не здравые аргументы.

Далеко не всегда нужно озвучивать своё мнение, если ты не специалист. Люди, которых раздражает тот же логотип «Розетки», не знают задач, которые стояли перед его создателями. Если есть желание покритиковать, обязательны уважение и конструкция «не нравится, потому что».

Я чередую нон-фикш и «художку». Сейчас читаю «Красота — это горе» индонезийца Эка Курниавана, который очень похож на моего любимого Маркеса. Мне нравятся книги о развитии бизнеса, писательстве и культуре. Лучше понимать культуру помогла недавно прочитанная «История искусств» Гомбриха.

На меня повлияла книга «Жизнь на полной мощности» Джима Лоэра и Тони Шварца. Если коротко: нужно следить не за временем, а уровнем энергии: физической (следить за режимом сна и питания, заниматься спортом), эмоциональной (находить поводы для радости), умственной (нагружать мозг) и духовной (понимать, куда ты идешь и зачем). Важно прокачивать все четыре параметра. Очень полезная книга для тех, кто устал и не знает, как двигаться дальше.

Я хочу верить, что мы станем чем-то большим, чем образовательный проект, — университетом с кампусом и лужайками, студенческой жизнью и комьюнити.

Читайте нас в Telegram

• Директор издательства «Основи»
• Внучка двух украинских литераторов – Павла Загребельного и Дмитрия Павлычко
• Дочь исследовательницы и феминистки Соломии Павлычко
• Одна из «100 самых влиятельных женщин Украины» по версии журнала «Фокус»

Дана Павлычко. Фото: Алексей Гоц

Я создала организацию «Голосуй», которая будет агитировать молодежь ходить на выборы. Она должна научить юных людей воспринимать выборы как прикольный, позитивный и важный процесс. Мы делаем интересные видео, которые будут бороться с цинизмом. Что будет через пять лет – посмотрим. А сейчас важно делать то, что я умею делать хорошо. Потому «Основы» и «Голосуй» — это два проекта, которыми я буду заниматься еще долгое время.

Мы бы очень хотели открыть собственный книжный магазин. Думаю, что это произойдет в ближайшие пару лет.

Я стоик и принимаю мир в том виде, в котором он существует, улыбаясь каждый день и радуясь жизни. Концентрируюсь на своих целях, эмоциях и отчаиваться не планирую. Уезжать из страны тоже не хочу, у меня тут жизнь, друзья, работа, семья. Думаю, что в Украине очень много положительных сторон, но всем надо тяжело работать.

У меня была куча ошибок! Были опечатки в книгах с тиражем в 100 000, были убыточные проекты. Главное правило — не повторять ошибки и быстро на них учиться. На работе мы всегда разбираем, почему что-то пошло не так и как обезопасить себя от повтора.

Нужно окружать себя умными людьми и постоянно задавать вопросы. В жизни и в работе должны быть процессы и протоколы, которые минимизирует риск ошибок.

Я начала заниматься издательством 9 лет назад. Состояние его дел было тяжелым и нам пришлось пройти непростой путь. Это низкомаржинальный бизнес, очень затратный в смысле интеллектуального ресурса и требующий постоянной работы классных специалистов.

Я не пользуюсь Facebook на телефоне. В целом я редко туда захожу и почти ни на кого не подписана. В Instagram у меня стоит лимит. Я хочу больше времени уделять книгам, прогулкам и общению с людьми.

В Украине тяжело заниматься бизнесом, тем более в креативных индустриях. Нужно постоянно быть начеку и отвечать вызовам, которые стоят перед тобой. А эти вызовы очень часто меняются.

Бывает, ты арендуешь офис, а потом тебе внезапно приходится оттуда съезжать. Это особенности украинских реалий. Но нужно каждый день с утра просыпаться, подниматься и говорить себе: «Я буду побеждать, у меня все будет хорошо». Не позволять себе зацикливаться на проблемах.

Хотелось бы, чтобы с продажами дела обстояли лучше. Есть отдельные серии, которые пользуются успехом – это 6 наших англоязычных путеводителей Awesome Ukraine и книги об искусстве. Чтобы выживать, нужно делать то, что пользуется спросом. Awesome Ukraine – самая коммерчески успешная серия, наши бестселлеры, которые мы постоянно переиздаем.

У нас очень мало книжных магазинов, фактически книги продавать негде. Поэтому их не покупают и не читают. Нет запроса на интеллектуальный труд. Поэтому далеко не все наши проекты коммерчески успешны. Это проблема украинского рынка.

Во многих странах государство помогает креативным индустриям. В Украине этого нет, у нас нет рынка. Библиотеки, школы и университеты не покупают книги. Это невозможно решить узкопрофильными инициативами. Необходима глобальная реформа сферы культуры в стране.

Книжным бизнесом сложно заниматься во всем мире, а в Украине тем более. Как на этом можно зарабатывать? Для многих [издателей] выход в ноль – это уже успех.

Мы концентрируемся на том, чтобы делать классные печатные подарочные издания. Все-таки, поколение Z читает, не все только смотрят Instagram или Facebook. Если делать свою работу качественно, любить ее и стараться сделать что-то рисковое и новое, не побояться, то это всегда вызовет уважение у людей и ты найдешь свою фан-базу. Мы свою нашли. Фан-клуб очень важен. Это люди, которые покупают твою продукцию и защищают тебя.

В Украине есть огромный потенциал для развития книжного рынка. Он должен быть связан с глобальным экономическим ростом в стране. Для этого необходима серьезная поддержка в популяризации книг со стороны государства. На локальном рынке может помочь снижение арендной ставки для книжных магазинов. Подобные места повышают общий уровень жизни в стране. Должна состояться реформа библиотечного дела.

Я просыпаюсь в 6:30-7:00 утра и ложусь спать в 22:00-23:00 каждый день. Если бы была возможность засыпать раньше 22:00, было бы идеально. С появлением ребенка мой график не изменился. Я все успеваю и для дочери моего времени тоже хватает.

Через 10 лет я вижу себя счастливой.

Быть в списках [100 самых влиятельных женщин Украины] – это возможность транслировать свои ценности. Поэтому я всегда пользуюсь такими возможностями. Хочу, чтобы девочки и женщины верили в себя, чтобы общество было более гуманным.

Я много читаю: печатные книги перед сном, Kindle, телефон. Свою активность на телефоне минимизировала до чтения книг и рабочих переписок. Сейчас читаю роман Who Killed My Father написанный Edouard Louis.

Чтобы быть крутым, надо быть счастливым. Находиться в гармонии с собой и делать то, чего ты хочешь. Любить себя и каждый день радоваться жизни.

Читайте нас в Telegram

• Сооснователь агентства Gres Todorchuk PR
• Впервые стала руководителем в 19 лет
• Была главным редактором журнала Hello
• В 2018 году вошла в 100 самых влиятельных женщин Украины по версии журнала «Фокус»
• В 2017 и 2018 году вошла в топ-100 блогеров Украины по версии ICTV
• Воспитывает троих дочерей и сына

Ярослава Гресь. Фото: Алексей Гоц

Люди готовы платить за впечатления и вовлечение. Хороший пример — затмение 2015 года в Исландии. Представьте себе, как над Рейкьявиком одновременно поднимаются в воздух 200 самолетов только для того, чтобы увидеть затмение ближе. Это точная иллюстрация смены поколений, а вместе с ними и ценностей. 30 лет назад богатые люди могли выложить целое состояние за эксклюзивные авто и особняки в духе Версаля. Сегодня их дети платят десятки тысяч долларов, чтобы почувствовать затмение чуть острее, чем все остальные.

Я привыкла называть вещи своими именами. Хуже качества для пиарщика не придумаешь.

Я не про «сдаваться», я про «дожимать». Мы делали в Брюсселе проект для Украинской академии лидерства. Uncounted Since 1932 должен был рассказать о Голодоморе через еду. Мы записали рецепты очевидцев трагедии и по ним приготовили блюда: суп из коры, хлеб из травы, блинчики из шелухи.
Я прилетаю, до события 12 часов. Звонит проджект-менеджер: «Ярослава, мы поклеили наклейки на арендованный фудтрак, но они какие-то маленькие». Присылает фото. На нем — огромный фургон в крошечных наклейках, так что не прочесть не только историю Голодомора, но даже название проекта. Местные печатники в 10 раз ошиблись в размере. На часах 6 вечера, мы не успеваем это исправить. Наши просят: «Яся, все, это конец, успокойся. Будет с маленькими наклейками. Никто не знает, как задумывалось на самом деле. Расскажешь на словах». Я думаю: «Наверное, они правы. Наверное, больше ничего сделать нельзя. Или можно?».
Звоню в киевскую типографию, спрашиваю, когда могут напечатать. Отвечают: в 4 утра будут готовы. Звоню очень близким людям, у которых большое агентство по производству рекламных конструкций. Говорю: можете в 6 утра сесть в самолет, долететь до Варшавы, пересесть на другой, прилететь в Брюссель и поклеить мне трак перед зданием Европарламента к 9:30? Они даже не удивляются. «Ок, – говорят. – Только нас будет трое. Меньшее количество человек не успеют к твоему времени». Я покупаю три билета за свой счет. Предупреждаю команду, что подселю к ним в апартаменты одного человека. Иду на ресепшн отеля и говорю: «Добрый вечер! Рано утром ко мне прилетит папа и дядя. Поселите их ко мне в номер, на приставную кровать потому что мы не хотим расставаться».
В 9:30 ресторан Uncounted Since 1932 открылся. В телесюжетах видно, что презентация уже идет, а ребята еще доклеивают бока фудтрака. Люблю вспоминать этот день.

Мне интересно наблюдать за предметной дискуссией. Но когда люди переходят на личности, опускаются до неуместных шуток или оскорблений в адрес моей семьи, у меня падает планка. Каждое нападение на Андрея (Андрей Федорив, муж Ярославы Гресь, основатель агентства Fedoriv — ред.) я воспринимаю, как объявление войны.

В феврале 2014 года мы с Сашей (Александр Тодорчук, партнер Ярославы Гресь и ее родной брат — ред.) приняли решение заниматься только культурными и социальными проектами. Я объявила это команде, она восприняла новость на ура. В марте у нас закончились деньги — и людей пришлось распустить. Все прощались со слезами на глазах, понимающе кивали, я обещала, что вот-вот найду для нас интересную работу и мы снова соберемся. На следующий день мы с Сашей пришли вдвоем в офис, который был оплачен. Вскоре в дверь постучали, на пороге стояла Маша Артеменко. «Вы можете мне не платить, — сказала она. — Это не имеет значения, я хочу быть с вами и бороться за эту идею». Через полтора месяца я нашла новый проект. Но кроме Маши к нам не вернулся ни один человек. Кто-то устроился в другое место, кто-то передумал, кто-то сказал, что не очень-то в нас верил. Для меня это было огромное разочарование и отличный опыт. Кстати, Маша через два года стала младшим партнером в агентстве и Сашиной девушкой заодно.

Мой самый большой труд, навык над которым я постоянно работаю – делегирование. Раньше я не доверяла ничего и никому. Поэтому команда спала в среднем 6 часов, а я – 4. Но потом я прочитала книгу «Окружи себя лучшими» и поняла, что нет смысла:

• а) тратить время на слабых людей, потому что на то, чтобы повысить их уровень хотя бы до среднего, ты потратишь столько же времени, как на то, чтобы сделать из сильного человека суперзвезду (о чем, кстати, писал еще Питер Друкер);
• б) незачем держать сильных людей, чтобы все время рассказывать им, что делать. Так что в этом году я впервые пропускала спуски релизов, аккредитации, брейнштормы и даже одну презентацию проекта. Это, конечно, был самый успешный год в жизни агентства.

Мне нравится, как меняется мир. Я в любой сложности вижу новою возможность. Жизнь — прекрасная игра. Она может быть необъяснимо тяжелой, но она никогда не будет скучной.

Скоро мы переедем в новую квартиру. Белые стены и современное искусство – все, что мне нужно для счастья.

За 3 дня до открытия «Музея новостей» 5-летняя Иванка спросила: «Мама, а что в твоем музее есть для меня?». И я поняла, что ни-че-го. Так что за ночь монтажная бригада опустила половину планшетов и экспонатов ниже – чтобы зрители с ростом 1,10 м тоже получили свою часть впечатлений.

Почему все хотят работать в GresTodorchuk? Мы закрепили за собой территорию – наши проекты за добро и во имя добра. Я не знаю другой такой команды и такой возможности.

В соцсетях я такая же, как в жизни. Истории, которые я пишу, живут во мне, они часть меня. Киев — мой главный источник вдохновения. Если что и делает меня счастливой, так это люди, за которыми я могу наблюдать. Вот сегодня в кафе два интроверта – парень и девушка – час просидев в полной тишине, закончили обед словами: «Прекрасно поболтали! Нужно повторить!». Разве это могло произойти где-нибудь, кроме моего родного города?

Мое самое сильное и одновременно самое слабое качество – любовь делать проекты руками. Это сдерживает наш рост, потому что управляющий партнер не может одновременно думать о масштабировании и с упоением клеить сахар для инсталляции «Современные символы железной дороги».

Когда мы только начали агентский бизнес, я воспринимала уход каждого сотрудника с одной стороны как предательство наших идеалов, с другой – как мою личную неудачу. Значит, недостаточно мотивировала. Значит, недостаточно инвестировала. Значит, недостаточно хороша. Сейчас я понимаю, что не имею никакого права на жизнь, амбиции и желания других людей. Не я в ответе за их решения и скорость с которой они движутся навстречу своей мечте.

Я легко могу потратить деньги на билеты в Японию или в Нью-Йорк, на финал Лиги Чемпионов или концерт U2 в Дублине, чтобы порадовать Андрея. Между вещами и впечатлениями, я всегда выбираю второе, потому что даже самую лучшую сумку я в итоге подарю маме, а хорошие воспоминания останутся со мной навсегда.

Есть люди, которые могут с легкостью менять мое мнение о самых разных вещах. Например, мой brother in crime Влад Ноздрачев. В этом году мы вместе ездили на Каннский фестиваль креативности и много говорили о будущем — контента, маркетинга, агентского бизнеса и следующего поколения. Я была убеждена, что отличительная черта поколения Z – нежелание брать на себя ответственность, лень и душевные терзания. А Влад, как раз вернувшийся с лекции на эту тему, очень быстро объяснил мне на пальцах, что такая позиция – пораженчество. Каждое поколение, недолюбливает тех, кто идет за ним, по прозаичной причине – не хочет уступать место. Хотя единственный шанс удержаться на этом велотреке – принять их правила игры, интегрироваться в их среду, быть с ними на одной волне. Так что теперь я вижу в Z сплошные плюсы.

Убеждена, что ненависть и запреты — путь в никуда. Может показаться, что на радио звучат сплошь украинские песни, общество стало гораздо патриотичнее. А потом Google публикует топ запросов за 2017 год — и на первом месте «как обойти блокировку ВК», а на втором — сериал «Физрук-4». Люди просто притаились, они не хотят конфликтовать. Но мы не поменяли их мышление и взгляды. Делать это можно только через любовь.

Мы в этом году проиграли во всех трех международных премиях, на которые подавались. Но значит ли это, что мы остановимся? Нет, конечно. Мы просто будем больше докручивать идеи, и больше думать про глобальный контекст. Хорошая идея должна быть интересна миру. Для этого мы должны начать думать, как взволновать не Лёню из Обухова, а Джона из Нью-Йорка, живущего с видом на Централ Парк. Как только мы сделаем Джона нашим фанатом, Лёня подтянется.

Когда мы начали в 2015, как GresTodorchuk, люди часто поздравляли Андрея с успешным проектом, думая, что я работаю в Fedoriv или на Fedoriv. В прошлом месяце вышел «Фокус» с рейтингом «топ-100 самых влиятельных женщин», в котором напротив моей фамилии было написано, что у меня четверо детей и муж-дизайнер. Теперь это наша самая любимая семейная шутка.

Я во многом состоялась благодаря Андрею и продолжаю у него учиться. Он живет на такой скорости, что если ты бежишь хотя бы на 10 шагов позади — ты уже айронмен. В муже меня восхищает даже не то, что он никогда не останавливается, а то, что он над ситуацией. Он визионер, я наивно надеюсь, что это заразно.

Главная беда украинцев — бесконечная мышиная возня и неумение признавать свои ошибки. Посмотрите на конфликты между художниками и благотворительными фондами, дизайнерами и журналистами. Я наблюдаю это повсеместно: личные амбиции, 3 гетьмана на 2 украинца, ревность, уязвленное эго, радость от «сгоревшей хаты соседа» — послушайте, но это же стыд. Нужно сесть за стол, обсудить правила и начать по ним играть. Иначе мы всегда будем в этой же заднице и всегда будем пенять на кого угодно, кроме нас самих.

Уляна Супрун сказала хорошую фразу: «Для выходцев из СССР компромисс со злом во имя добра – это добро. В США компромисс со злом во имя добра – это зло». Мне не все равно у кого брать деньги. Даже если они во имя добра.

Я могу принять любую правду обо мне. С большой долею вероятности я ее выслушаю и сделаю выводы. Подождать этого лучше за дверью.

Чтобы понять, кто ты, ты должен пробовать. Как можно раньше и как можно больше. Когда ты начинаешь свою карьеру, то можешь чувствовать себя ничтожеством. Но 10 000 часов практики — и вот, ты снова человек.

• Основатели Kyiv Academy of Media Arts вместе с Павлом Вржещом, рекрутингового агентства «Руки» и промо-группы V Events
• Совладельцы Kafe Selekta
• Украинская power-couple, счастливые родители девочки по имени Украина

О КАМА

Сергей: У меня папа предприниматель, я с детства наблюдал как он ведет дела. Он «предприниматель» в прямом смысле этого слова. Первое его дело — прокат фильмов на видике в «Доме пионеров». Люди собирались и платили по рублю. Потом у него был магазин, ресторан, он занимался оптом и дистрибуцией пива. Глядя на него, я всегда хотел что-то свое, как я теперь понимаю.
Анна: У нас не было конкретного решения основать КАМА. Сережа говорил о своей мечте, а я ответила: «Давай сделаем, в этом нет ничего сложного». Тогда в наших мечтах и разговорах решение было куда менее масштабным, чем оно по факту стало.

Сергей: Мы просто взяли и сделали. Я читал разные книги о бизнесе и стартапах, в основе каждой из них был совет: «Бери и делай». Так все и сработало — просто берешь и делаешь.

Отец дал деньги (стартовый капитал, — ред.) под слово Ани. В меня он не верил, а в нее поверил. А сложного, да не было ничего сложного. Мы работали без остановки.
Анна: Были какие-то стрессы. Первая стройка была сложной. Но когда делаешь вторую, третью, четвертую — все дается гораздо проще. Сложно бывает только когда делаешь что-то впервые.
Сергей: И потому что украинские строители — пидарасы.
Анна: В первое время у нас не было команды — на нее не было денег. Из $45 000-50 000 стартового капитала в $20 000 нам обошлись стулья. Месяцев 8-9 я еще работала на основной работе (маркетологом в Sanoma Media Group, — ред.). Как заканчивала, сразу приходила вечером в КАМА.
На работе было сложно делать вид , что ничего не происходит, когда ты ежедневно уходишь минут за 20 до того, как заканчивается рабочий день. Особенно учитывая, что раньше ты уходил часа через 3 после его окончания. Вечером были занятия, а ночью мы занимались операционной деятельностью. Потом три часа сна и снова работа. Это было сложно физически.
Сергей: Тогда у КАМА еще не было репутации, поддержки и веры в нас. Мы организовывали занятия с недели на неделю. А еще сложно было каждый раз расставлять стулья. Физически. Их же 100 штук было. Слава Балбек нам сделал классную фотосессию по итогу работы — и хотелось всегда показывать ту картинку, которая была у него. Он дал нам визуализацию, в какой цветовой гамме должны стоять стулья. Кажется, будто это было не 5 лет назад, а 30.

Фото: Алексей Гоц

О других проектах

Анна: Есть сама КАМА. В ней мы сейчас разрабатываем двухлетние программы для школьников. Это будет двухлетнее стационарное обучение, вместо ВУЗа — альтернатива. У этого проекта пока нет названия, но он занимает большую часть времени. Есть рекрутинговое агентство «Руки». Есть Kafe Selekta.
Cергей: И V Events — промо-группа. Мы все еще делаем концерты не только в Selekta. Но после того, как я полгода активно занимался Kafe Selekta, понял, что больше всего удовольствия приносит КАМА. Особенно после выпускного студентов — когда ты понимаешь, что ты для людей делаешь. Это заряжает, как торпеда.

«Руки»

Анна: К нам очень часто обращаются с просьбами: «помогите, посоветуйте, ищем, нужен». Это занимает очень много времени. У нас 3000 выпускников, и ты не можешь посоветовать кого угодно. Для этого нужно провести большую работу, на которую у команды КАМА просто нет времени. Поэтому появилось отдельное агентство, которое занимается рекрутингом — «Руки». Оно работает с марта этого года. Достаточно эффективно, хотя все оказалось не так просто, как казалось.
Сергей: Пришлось и в этом разобраться.
Анна: Мы решили, что не хотим рекрутеров, у которых большой опыт работы в креативной индустрии, потому что наш личный опыт с ними был отрицательным. Сейчас продолжаем формировать команду, и к весне планируем усилить работу агентства.

Kafe Selekta

Cергей: Мы год были там постояльцами, подружились с Димой, владельцем кафе, провели несколько вечеринок, нам нравилось это место.
Анна: Дальше все случилось органично. Кому-то из нас пришла идея попробовать сменить формат и сделать с местом что-то новое, что-то более похожее на нас самих. Мы ведь с Сережей давно мечтали о своем заведении.
Сергей: Да, до КАМА мы думали о баре. Это две сильные мечты были. И тут случился довольно легкий вход, когда все построено и уже работает. А про ребрендинг и все остальное — мы же сами рекламщики и знаем, как это работает. С помощью нашей айдентики (ее разработал бывший сотрудник Banda Антон Иванов) мы хотели сказать, что у нас есть опыт и мы умеем хулиганить.

Так и возникла идея того, что Selekta — это не что-то правильное, Selekta — это gangsta.

О конкуренции и критике

Анна: Мы с Сережей — не самые любимые персонажи публики. Есть люди, которым лично мы не очень нравимся, но даже это не мешает им приходить и читать лекции студентам, потому что Аня и Сережа — не равно КАМА. Куда важнее вклад других людей, особенно, кураторов.

Анна: Нам нравятся проекты, которые существуют долго. Наверное, если проект не закрылся за несколько лет, то там не может быть все плохо.
Сергей: Мы не можем судить о других проектах, потому что ничего о них не знаем. Единственное, что я слышал от студентов, которые до нас учились где-то еще — что это два разных мира. Есть некоторые лекторы, которые читают в разных местах. Вроде, они тоже говорят, что мы — лучшие. Надеюсь, так и есть.
Анна: Когда про другие проекты нам рассказывают какие-то неприятные истории, мы не спешим делать выводы и говорить «видите, как плохо там и как хорошо тут». Недовольные есть всегда и везде. Я называю это «статистикой». На 3000 выпускников есть 50 человек, которым все вообще не понравилось. Но таких людей 50, остальных 2950. Им не подошел формат, атмосфера, не вписались в коллектив, переоценили собственные возможности, а может даже и недооценили их. Так бывает, это нормально. Поэтому когда слышишь плохой фидбек о другом проекте, можешь предположить, что мнение это очень субъективно.

Об отношениях

Анна: Мы не обманываем друг друга.
Сергей: Первые три года мы кайфовали от того, какие мы молодцы, как со всем справляемся вместе. Но с появлением большего количества проектов стали возникать конфликты.
Анна: Думаю, что нам стало сложно, когда родилась наша малышка. До этого не было проблемой тусить по ночам, мало спать и много работать. Для нас, например, стандартной историей был поход в кино на сеанс в час ночи. С ребенком же все становится по-другому. Появляется человек, который сам о себе еще позаботиться не может, с ним нужно поиграть, его нужно покормить, искупать, уложить спать.
В какой-то момент наши с Сережей графики разошлись: когда он просыпался, я уже была в офисе, а когда он приходил домой, то нужно было срочно ложиться спать, чтобы хоть 4-5 часов поспать. В итоге времени на нас двоих было всего часа полтора в день, которые ты не понимаешь, как лучше провести — то ли неотложные вопросы по работе решить, то ли просто полежать, обнявшись.

Сергей: Я, наверное, все-таки жалею, что мы работаем вместе. У нас была стадия, когда все было очень хорошо и легко. Теперь понятно, что так может быть не всегда. Мы не разводимся и не делим бизнес, но мы честно друг другу признаемся, что все не так гладко, и сейчас нам действительно нужно найти какую-то свою формулу, чтобы все работало.

Анна: Есть несколько жизней, которые ты хочешь прожить. Одна — где вы вдвоем-втроем-впятером приезжаете в дом к бабушке и дедушке. Там камин, собаки, вы бегаете по двору и веселитесь, обливая друг друга водой из шланга для полива цветов. Но на это нужно время! И часто, даже когда у людей появляется дом, собаки и пятеро детей, у них не хватает времени, что побыть в том моменте, о котором они мечтали. Вот у нас сейчас примерно так — много всего сделали, а времени наслаждаться этим нет.

Об Украине

Анна: Когда началась война и условия для развития бизнеса стали неблагоприятными, мы наоборот почувствовали свою принадлежность к своей стране, любовь к ней. Это же как семья — ты не можешь уходить от того, кто тебя любит и кого любишь ты, когда у него все плохо. Ты не можешь так поступать, если ты хороший человек.
Сергей: Мы же даже ребенка назвали в честь страны. Ее полное имя — Вовк Украина Сергеевна.

Сергей: В последний раз, когда мы ездили в Нью-Йорк, оба подумали, что КАМА могла бы существовать и там. Мы бы справились с этим даже в таком большом и страшном городе. Но пока комфортно тут, в Украине, городе Киеве.

Анна: Место, в котором ты живешь и работаешь — это твой личный выбор. Место, где ты родился, не определяет твою судьбу. Тот, кто хочет заниматься электронной музыкой — едет в Берлин. Те, кому интересен дизайн — учатся в Штатах, Британии или едут в Японию. Амбициозные режиссеры мечтают о Голливуде. Мне кажется, что еще лет 10 — и мы будем говорить про себя «я землянин», а не «я украинец».
Сергей: Можно резюмировать, что место жизни — это не навсегда. Дело не в том, что ты ветреный и меняешь позицию. Наоборот, ты можешь быть уверенным в чем-то и ком-то, а дальше ты волен двигаться куда хочешь.

О выгорании

Сергей: У вас будет breaking news в интервью. Раньше у нас двоих выгорания не случалось, потому что мы делали перерывы — короткие поездки на 2-3 дня на какие-то концерты или на месяц уезжали на Бали. Это помогало.
С появлением дочери и тем, что КАМА исполнилось 5 лет, накопилась некая усталость. Мы поговорили с Аней и она меня отпустила в творческий отпуск, я взял на полгода саббатикал (длительный отпуск с гарантированным сохранением места за сотрудником, — ред.). Я узнал эту историю от Стефана Загмайстера, который к нам приезжал. Для чего это делается? Чтобы ты вернулся с новыми силами и идеями для проекта. КАМА нужен новый сильный виток и мы это понимаем.

О музыке и книгах

Анна: Я не скрываю, что не читаю книги.
Сергей: Когда она берет в руки книгу, где-то из океана выбрасывается дельфинчик.
Анна: Этой шутке уже шесть лет. Я очень мало читаю. Иногда доходят руки до каких-то бестселлеров, которые все сильно советуют, но на 40-й странице мне становится неинтересно. А музыка мне нравится очень разная. Есть музыка для машины, музыка для дома. Для офиса у меня музыки не бывает, потому что я не могу ее слушать как фон. Настолько люблю музыку, что должна либо петь, либо танцевать.
Сергей: А я работаю под музыку все время. Эффективно! Каждый день слушаю много разной и новой, и на некоторых вечеринках сам ставлю музыку. Но диджеем себя не называю. До встречи с Аней я много читал по работе, потом перестал, потому что когда у тебя есть какой-то внутренний дзен, тебе не нужна еще подпитка. Сейчас я начал снова много читать, но это все о музыке.
Анна: Наверное, когда я вот так вот вслух говорю, что не читаю, это звучит как «я дурак».
Сергей: Нет. Это звучит как фраза моего папы. Он всегда говорил: «Зачем ты читаешь чужие мысли? У тебя что, нет своих?».

О счастье

Сергей: Мы делаем то, что любим. У нас есть ребенок. У нас есть много разнообразных проектов, хобби и увлечений. Я счастлив с тех пор, как встретил Аню.
Анна: А я сейчас поняла, что я достаточно амбициозный человек, потому что меня счастливой делают успехи — свершившиеся и законченные дела.
Сергей: Делайте выноску: «Жена амбициознее мужа!».
Анна: Но есть второе очень простое счастье — когда в воскресенье вы идете втроем по улице за руку со своим ребенком. И это два разных счастья. В первом ты доволен собой, а второе греет душу.
Сергей: Ты должна была сказать, что счастлива, потому что есть я у тебя (Смеются.).

Максим Плахтий

• Основатель билетного сервиса Karabas.com.
• IT-предприниматель, инвестор.
• Кандидат экономических наук.
• Идеолог построения инфраструктуры электронного билета в Украине.
• Глава Украинской ассоциации организаторов зрелищных мероприятий.

В Украине реальная демократия, мне это нравится. У нас пока не так много ограничений и действительно чувствуется свобода.

У меня в жизни было несколько переломных моментов. Если бы не развал СССР, я бы занимался наукой. Если бы не билетный бизнес, я бы остался в IT.

В Киеве мне нравится Лысая гора. Это заповедная зона, я провел там много времени в детстве. Там вся история: от катакомб до языческих идолов.

Я исследователь. Мне нравятся большие, амбициозные цели и наукоемкие проекты.

Когда мы пришли в билетную сферу, здесь было непаханое поле. Это закрытый рынок, тут очень важны человеческие коммуникации, всё держится на доверии.

В аутсорс-проектах ты прикладываешь много усилий, вкладываешь свою экспертизу, а потом это уходит клиенту и зачастую недооценивается.

Зачем мне кому-то что-то рассказывать, если я могу использовать свои знания как конкурентное преимущество для своего бизнеса.

Наш успех зависел от умения внедрять IT-проекты. Ты должен быть убедителен для любого участника рынка. Должен уметь объяснить бабушке-контроллеру, почему ей лучше работать со сканером, чем отрывать корешочек, как она делала много лет.

На собеседовании я смотрю на адекватность человека, как он себя оценивает. Научить техническим вещам можно, а саморазвитию, мотивации, обучению на ошибках — нет.

Кризис — это шторм. Во время шторма руководитель должен понимать, что делать, чтобы «лодка» не перевернулась. Как распределять ресурсы, какие принимать стратегические решения. Это тест для руководителя.

Без адекватной команды пережить кризис невозможно.

Государство должно стимулировать развитие малого и среднего бизнеса, только тогда его присутствие в этих сферах будет оправдано и перестанет восприниматься в штыки.

Украине важно учиться экспортировать продукты, а не людей и ресурсы.

В любой момент и в любой ситуации я могу слушать «Кино» и «Наутилус Помпилиус».

Я слушаю достаточно много украинской музыки. Это Bahroma, ONUKA, Дорн, «Один в Каное», Vivienne Mort и много других.

Нашу страну не могут отпустить. Мы находимся под влиянием большой деструктивной силы и от этого страдаем.

Швеция — небольшая страна, которая создает хиты для исполнителей во всем мире. У нас же Россия традиционно вымывает все таланты, а потом мы платим за российский продукт, который по сути изначально был украинским.

Возможно, современным студентам и не нужны логарифмы. Возможно, навык игры в Counter-Strike принесет им больше пользы в будущем, чем высшая математика, когда им придется управлять машинами. Мы этого не знаем.

Дети всегда перенимают пример родителей. Если ребенок видит, что я интересуюсь искусством, а не только сижу в ноутбуке, он тоже будет к этому стремиться.

Мы вкладываем деньги в медиа, потому что хотим развивать рынок. Если мы пойдем в ВУЗы и спросим студентов, они ответят, что хотят быть программистами, работать в банках, рекламе. Единицы скажут, что они хотят быть менеджерами музыкантов или журналистами культурного медиа.

Концертную площадку сложно сделать без помощи государства. Зачем это девелоперу, который построит «свечку» и вернет инвестиции за 3 года? Поэтому в Киеве всего несколько клубов, которые можно использовать для проведения концертов и практически все — арендные.

Музыкальная индустрия не понимает, что без системных изменений не будет качественного развития. Для того, чтобы появился рынок, все должны работать по правилам. Чтобы в сфере начали появляться специалисты — их нужно воспитывать. Чтобы со временем эти специалисты остались в профессии — их работа должна оплачиваться на конкурентоспособном уровне. Все просто.

Развитие культуры очень важно для страны. Молодежь пошла на концерт, высвободила энергию в правильное русло, получила положительные эмоции — и все: «Украина forever». Без этого люди будут тратить силы в других местах и не факт, что обществу это понравится.

Мы используем данные, чтобы следить за трендами. На украинских артистов стали ходить меньше. После Майдана был всплеск, но сейчас стали чаще возить иностранных артистов.

Karabas.com операционно может работать и без меня. У меня в компании стратегическая функция. Если я уйду, заниматься развитием вместо меня будет некому.

У нас хорошие условия, имидж и проверенные технологии. Как с нами конкурировать? Либо создавать на рынке новую парадигму, а это сложно, либо опускаться до примитивных методов: ставить свой «ларёк» рядом, а наш закидывать камнями.

Сегодня меняется поле конфликтов. Если про тебя что-то пишут в соцсетях и ты молчишь, то это автоматически становится правдой. Никто не будет разбираться. Поэтому ты вынужден публично реагировать.

Люблю Воздвиженку, мне очень нравится как там развивается искусственно созданный креативный кластер, собираются креативные люди.

Везде есть свои проблемы. Сейчас заниматься IT-бизнесом в Украине и экспортировать продукт достаточно комфортно.

Киев сегодня креативный, комфортный, у нас шикарные рестораны, нормальный воздух. Есть проблемы с инфраструктурой, но я верю, что со временем все будет налаживаться.

Дмитрий Дубилет

• Сооснователь мобильного банка Monobank.
• Бывший руководитель IT-департамента «ПриватБанка».
• Учился в Лондонской школе бизнеса.
• Основал портал госуслуг iGov.
• Сейчас работает над запуском мобильного банка в Великобритании.

Я не люблю множить сущности, особенно материальные — ни часы, ни планшеты у меня не прижились.

Как только появляется какой-то западный финтех-стартап, я тут же пытаюсь посмотреть, как это работает, как у них устроены процедуры и т.д. Я тестирую на себе все новые финансовые продукты. Это важно в нашей профессии.

Я существую между Днепром, Лондоном и Киевом. Днепр — очень комфортный для работы город. Ты не стоишь в пробках, не отвлекаешься на мероприятия. Уютная, камерная обстановка. В Лондоне ряд преимуществ, потому что это мегаполис, культурная столица мира. Киев — промежуточный в этом плане. Для меня это очень комфортный город.

Киеву не хватает общей развитости экономики. Будет развиваться страна, будет развиваться и Киев в первую очередь. К большому сожалению, мы еще бедное государство. В Киеве эта бедность не так остро ощущается, как в регионах, но все равно Киев — это бедный город.

Для большинства бизнесменов нет коммерческого смысла работать на украинский рынок, особенно если это глобальный бизнес.

Monobank не был для нас стартапом: мы абсолютно четко знали, что нужно сделать для того, чтобы продукт зашел и чтобы рынок его оценил.

Нельзя запускать всё сразу. У нас уже есть четверть миллиона клиентов, они более-менее разобрались, что происходит. Теперь, когда мы добавим новый элемент, например, наше продуктовое предложение, им будет гораздо легче это переварить, чем если бы всё обрушилось на них с самого начала.

Соцсети для меня — работа. Они очень важны. Я много инвестирую в то, чтобы быть интересным своим читателям и расширять аудиторию. Соцсети помогают бизнесу.

Когда мы запускали Monobank, мой Facebook и Facebook моего партнёра Олега Гороховского были одними из ключевых каналов, через которые мы объявили Украине о нашем бизнесе и получили первых клиентов. До сих пор Facebook для нас является ключевым каналом, через который мы сообщаем о новинках и получаем фидбек от наших клиентов.

Банки и ключевые элементы инфраструктуры в Украине развивались позже, чем в развитых странах. За счет этого у нас всё более современно. То, что в Украине кажется обыденностью — например, отправить деньги кому-то на карточку — на Западе до сих пор является проблемой.

В Украине достаточно древнее законодательство и всё, что касается государства, у нас достаточно грустно.

Финтех в Украине развивается не благодаря, а вопреки государству.

Рано или поздно в мировой банковской индустрии начнется консолидация. Если появится игрок, который будет давать одинаково высокий опыт взаимодействия в Украине, Великобритании и Америке, он будет победителем.

С точки зрения лицензирования и инфраструктуры запустить банк с нуля в Великобритании легче, чем в любой другой стране мира.

С точки зрения удобства и эффективности безнал гораздо удобнее, чем нал, поэтому в нашей жизни будет становиться всё меньше налички.

У клиента всегда будет желание расплачиваться через каналы, которые не контролируются государством.

Блокчейн — это обалденная технология. У меня, как у IT-специалиста, она вызывает восторг. Но очень часто она преждевременна или боль, из-за которой ее внедряют, надуманная.

Криптовалюты — это одновременно и риск, и возможность для классических финансовых институций. Например, банк Revolut чуть ли не половину клиентов получил за счет того, что дал возможность легко покупать криптовалюту. Для банков это скорее возможность, потому что пока у криптомира не получается полностью изолироваться от традиционной инфраструктуры с фиатными валютами и платёжными системами.

Мы в Monobank имеем криптовалюты в виду как фактор, но пока наша энергия направлена на более обыденные вещи — мы скорее запустим обслуживание ФЛП, чем работу с криптовалютами.

Чем бизнес отличается от государственного управления: в государстве ты абстрактно придумываешь, как должна работать система. Описал в законе, описал в постановлении Кабмина, через полгода оно наконец-то вышло, но тут же находятся какие-то новые лазейки, чтобы обойти это. Очень медленная реакция на противодействие. В бизнесе же решения принимаются с циклом в несколько часов.

Управление государственными процессами — это вдохновляюще и интересно. Всегда здорово работать в направлении, где много низко висящих фруктов. Когда есть очевидные вещи, сделав которые, получишь немедленный позитивный эффект.

Электронные выборы — не первоочередный вопрос для нашей страны. Электронные, не электронные — это не так важно. При правильной организации системы наблюдателей и передачи данных бумага тоже сойдёт.

Если ты ловишь кайф от своей работы, то неважно, сколько часов работаешь.

Эффективность — это когда не можешь провести грань между работой и не работой, потому что работа — это твоя жизнь. Получать удовольствие от своего дела — все, что нужно, чтобы быть эффективным.

Я не трачу много времени на чтение соцсетей. Это пожиратель времени. Есть ряд аккаунтов, за которыми я слежу, раз в день стараюсь заходить. Я подписан на украинских политиков, чтобы узнавать из первых уст, что происходит. Есть ряд топ-блогеров вроде Жени Черняка (украинский предприниматель, ведущий YouTube-канала Big Money — ред.). Читаю через RSS украинские новостные СМИ и профильные издания по теме банкинга и финтеха.

Три книги, которые на меня лично произвели наибольшее впечатление — «Жесткий менеджмент» Дэна Кеннеди, «Искренняя лояльность» и «Безумно просто» Кена Сигалла.

Последние фильмы, которые задели — «Нелюбовь» и «Левиафан» Андрея Звягинцева. Я люблю тяжелые книги и фильмы, потому что ты переживаешь все ужасы, описанные в этих произведениях, а потом возвращаешься в свою прекрасную жизнь и понимаешь, насколько всё на самом деле хорошо.