Откровенность, деньги и работа на государство. Как думает Тимофей Милованов, президент KSE и экс-министр экономразвития
Любую статью можно сохранить в закладки на сайте, чтобы прочесть ее позже.
Режим чтения увеличивает текст, убирает всё лишнее со страницы и даёт возможность сосредоточиться на материале. Здесь вы можете отключить его в любой момент.
Кто такой Тимофей Милованов
- Президент Киевской школы экономики (KSE).
- Ассоциированный профессор Питтсбургского университета.
- Экс-министр развития экономики, торговли и сельского хозяйства.
- Председатель Наблюдательного совета ДК «Укроборонпром».
- Главной ценностью считает свободу.
- Подвергает сомнению классические стандарты.
- Занимается парусным спортом.
О свободе
Меня считают авторитарным управленцем — это не совсем правда. Есть люди, которым я полностью делегирую и доверяю. Авторитарным становлюсь с посредственностями.
Я бы не хотел работать в тюрьме, в СИЗО или в зоопарке. Не переношу ограничение свободы.
В Штатах шутят, что в конституции США прописано право человека уничтожить свое будущее. Говорю студентам: «Вы вправе не учиться и не иметь хорошей карьеры».
Про себя
Постоянно учусь, не боюсь пробовать новое, ставить амбициозные задачи и быть дерзким. Развиваюсь через конфликт и ставлю под сомнение классические стандарты.
В детстве занимался парусным спортом. Он до сих пор важная часть моей жизни. Это одновременно единение с природой и вызов. Начнется шторм, и ты реально рискуешь жизнью.
В школе одолжил у одноклассника 30 копеек на книгу. Но была проблема — к нам приходили хулиганы из соседней школы, которые либо забирали деньги, либо избивали. Просто становились в цепь и не пропускали. У меня забрали деньги — буквально залезли в карман. Было очень унизительно. Тогда я решил, что больше никогда не отдам деньги хулиганам. До сих пор придерживаюсь этого решения, хотя из-за него много проблем.
Меня несколько раз в жизни избивали, в школе, университете, спорте и политике. Однажды меня избил студент Могилянки. Я поставил ему плохую оценку и не соглашался поменять. Кто-то говорит — нарываюсь. Я считаю, что отстаиваю свою правоту. Это моя идентичность.
Я люблю борьбу и вызовы. Это помогает расти и учиться. Мне становится скучно, если нечему учиться.
Чувствую себя политической фигурой в образовании. Убежден, что Украина «не взлетит» без образованных людей. Мышление должно стать модным.
О целях
Я перестал измерять личный успех. Пожалуй, для меня это возможность постоянно самосовершенствоваться и делать общественно важные вещи, чтобы не было стыдно перед своими детьми. Их еще, правда, нет.
Мне важен экстраординарный результат. В 2016 году я стал президентом в KSE, а уже через четыре месяца меня хотели уволить. Считали, что я расшатываю лодку и слишком рискую. Мне просто было неинтересно покидать школу в том же статусе, в котором она была. Я хотел ее развивать.
Наши украинские университеты всегда были второстепенными в мире — от Речи Посполитой до Российской империи и СССР. Хочу это поправить.
Чтобы KSE или другой университет под моим руководством стал известен в мире, и люди из других европейских стран мечтали здесь учиться.
О деньгах
Знаю, как это быть бедным. Меня и двух сестер воспитывала мама. После распада СССР заводы развалились, ей негде было работать. Мама по ночам шила шапки, чтобы нас прокормить. Я не хотел, чтобы она так тяжело трудилась. Поэтому уже с 1990-х сам начал работать, преимущественно торговал.
В моей жизни была семья ученых — Рушитские. Они говорили: «Не переставай учиться». То же самое говорили даже криминальные авторитеты, которых встречал в 90-х. Я и дальше учился: торговал и параллельно читал о квантовой механике.
Магистратура в Украине и докторская в США открыли мне совсем другой уровень интеллектуальной свободы. Если бы тогда бросил читать, то сейчас бы отвечал: «Деньги главное, все кругом козлы, надо зарабатывать». Есть другой мир, лучше. В нем деньги — не главное.
Для меня деньги — возможность быть независимым. По украинским меркам я небедный человек. Откладываю в пенсионный фонд и чувствую себя свободным. Самолет мне не нужен, езжу отдохнуть на острова раз в несколько лет. Если жить осторожно, то нужно не так уж много денег. Мне хватит на детей, их образование, лекарства и пенсию. Зачем мне больше?
Об уме
Достигаю ультрапродуктивности через постоянное обучение. Когда начинал работать в науке, считал, что надо сидеть, думать, и все придет. Все работает не так. Чтобы увидеть что-нибудь новое, необходимо много знать и понимать в разных областях. Нужна эрудированность.
На границе между сознательным и бессознательным мнением могут возникать новые взгляды на вещи. Но им нужно откуда-то брать информацию из опыта, памяти, знаний.
Чтобы улучшить здоровье, можно правильно питаться, заниматься спортом, пить достаточно воды и гулять. Аналогично можно прокачать и разум. Каждую минуту думать не о «мусоре», а о четких вещах — собственной позиции, творчестве, прениях с другими людьми.
О работе на государство
Любая работа, связанная с политикой, токсична. Когда я работал в наблюдательном совете НБУ, это тоже считалось токсичным. Мне говорили: «Как ты можешь работать с [Валерией] Гонтаревой? (бывшая глава НБУ)».
Стать министром экономики, который будет отвечать за запуск рынка земли, шанс, который получает мало экономистов. Мне очень повезло.
Работать министром — как командовать полком или направлением фронта на войне. Постоянные атаки, проблемы, друзья и враги, ресурсы, коалиция, тактика, стратегия.
Хотел бы, чтобы меня знали за запуск рынка земли, а не потому, что я был министром. Но скандалы люди помнят лучше.
Об образовании
Украинская образовательная система должна умереть и родиться снова. Университеты должны стать интеллектуальными центрами.
Новые знания создаются с помощью дискуссии. К примеру, пандемия. Мы можем прочитать в Harvard Business Review, как в США дискутируют по этой теме. В Украине таких дискуссий нет.
Мы интеллектуальная колония — читаем, что пишут другие.
В Украине до сих пор советская образовательная система — зазубрил, выучил, составил. У нас даже платят за часы преподавания, а нужно за подготовку, за дизайн курсов. А еще нет свободной академической науки. Ученый должен делать все, что захочет, интеллектуально провоцировать и быть защищенным.
Украинских студентов не учат учиться, думать о карьере, своем пути, не готовят к вызовам будущего. В США преобладают очень мотивированные студенты. Они ясно понимают для чего им университет. В Украине много идут, потому что родители сказали — должен быть диплом. Потом эти студенты ничего не делают. Зачем идти в университет, если там ничего не делать?
У человека должна быть цель в жизни. Было бы хорошо, если университеты помогали ее найти.
Об украинских университетах
Со $100 млн я бы вывел KSE в 100 лучших университетов в мире. Для этого нужно собрать лучших людей в Украине и вне ее. Чтобы выйти из интеллектуальной периферии, необходимы ресурсы, команда, стратегия и наука. Это вопрос 15–20 лет.
Могилянка, Украинский католический университет и KSE — три новые институции мирового уровня, которые очень проукраинские. Среди их выпускников люди, которые меняют страну на топовых и нетоповых позициях. Возможно, они уступают первым университетам Европы, но точно не проигрывают «не первым».
Об откровенности
У нас не принято быть откровенным. Мы постоянно делаем вид, что у нас что-то есть или нет. Считаю, что это — советщина. В Конституции читаем — у нас бесплатное образование и медицина. Потом за них платим. Выходит, в Конституции написана неправда, а мы боремся за правовое государство.
В Украине люди курят марихуану и есть проституция. Не говорить об этом — тоже советщина.
Когда слышу тосты наших мужчин, не знаю, где спрятаться. Фразы о телках, оценка частей тела — примитивизм. Я выступаю против него. За такое тоже бьют. Но я хочу показать, что можно быть успешным и не бояться говорить правду.
Об обществе
Парадокс — мы ненавидим государство, хотим его изменить, но не можем и не хотим иметь с ним дело. Это инфантильный взор. Если вам не нравится государство, нужно готовить и выбирать лучших людей.
Украинскому обществу не хватает доверия, уважения друг к другу и понимания. Потому мы все ссоримся, и это делает нас слабыми. Это небезопасно. Нам нужны терпение, взрослость, свобода и суверенитет — как человека, так и государства.
Фото: Данил Привет