Вы можете не знать, что такое темные паттерны (dark patterns), но точно сталкивались с ними. Например, сайт для бронирования жилья утверждает, что в отеле осталось буквально несколько номеров на нужные вам даты. Вы отказываетесь от рассылки интернет-магазина, а он будто стыдит вас, вынуждая нажать на фразу «Нет, я не хочу знать о самых выгодных предложениях и скидках». Чтобы отписаться от приложения, нужно куда-то писать, звонить, а может и ехать на упряжке собак. 

Все эти ситуации объединяет одно: вводящие в заблуждение UI/UX решения подталкивают вас к действию, которое нужно компании, а не вам. В своей колонке журналистка Катя Богуславская рассказывает, как работают темные паттерны, на примере приложения, от которого она никак не могла отписаться.

Премиум-подписка: невозможно отказаться

Однажды я наткнулась в ленте Instagram на рекламу приложения для изучения языков Words Booster. В ней обещали помочь изучить сложную английскую лексику.

Я фанат образовательных приложений, а потому без раздумий установила его себе. Пробный период стоил $1 и длился семь дней. Как обычно, я поставила напоминание, что спустя пять дней мне нужно отписаться или купить приложение. 

Приложение Words Booster предлагало список уроков для элементарного, среднего и высокого уровня владения английским. ​​Темы каждого уровня показались мне хаотично подобранными. Также сложной лексике, которая меня заинтересовала, уделялось всего несколько уроков. Я прошла пару из них и окончательно потеряла интерес.

Спустя пять дней в списке моих дел на день высветился пункт «Отписка от Words Booster». В разделе приложения «Отменить подписку» открывалось гигантское пользовательское соглашение.

Среди прочего оно рассказывало, как удалить программу в зависимости от способа ее покупки. Если приложение купили в App Store или Google Play, то отписаться нужно в этих магазинах. Если на сайте, то через службу поддержки. 

Я подумала, что подписалась на Words Booster через Google Play. Однако в «Моих подписках» приложения не было. Я решила зайти на его страницу в этом магазине.

Я увидела, что десятки людей сообщали об одной и той же проблеме — невозможности отписаться от приложения. Именно ей посвящены больше двух третей отзывов в Google Play. Комментариев с пятизвездочными оценками я обнаружила всего пять, хотя рейтинг Words Booster достаточно высокий — 4,3.

В комментариях к Instagram-публикациям пользователи также жаловались на мошенничество.

После негативных отзывов я подумала, что столкнулась с типичным мошенническим приложением. Такие программы обычно выманивают данные банковской карты, призывая купить пробную версию. Затем они списывают деньги за пользование без возможности отписаться. 

Также я решила, что Words Booster не случайно отсутствует в «Моих подписках» Google Play. Я предположила, что оплата внутри приложения может идти в обход магазина, чтобы избежать 30% комиссии. Я ошиблась, но об этом далее.

В то время я собиралась в отпуск, а потому отложила отписку на потом. Я решила, что самый простой способ обезопасить себя от дальнейших списаний — установить на привязанной карте «ПриватБанка» лимит на интернет-платежи в 200 грн. Однако, несмотря на него, через пару дней с меня сняли около $20 за подписку. Так у меня появилась премиум-версия приложения и тема для статьи. 

В «ПриватБанке» мне объяснили, что заблокировать транзакции только от этого сервиса невозможно. Единственный выход — заблокировать карту и выпустить новую.

Далее я спросила, почему с меня списали деньги, несмотря на интернет-лимит в 200 грн. Оператор банка ответила, что он срабатывает при проведении рискованных операций. Сайт, в пользу которого произошло списание, определился как надежный. 

Кнопка отписки: сложно найти, легко потерять, невозможно забыть

Сразу после отпуска я начала разбираться в ситуации. 16 августа я написала службе поддержки Words Booster письмо с прямым вопросом: «Можете детально описать, как отписаться от вашего приложения?». К тому моменту я уже сменила карту, чтобы избежать возможных списаний.

В тот же день мне ответили, но без инструкций по отписке. Зато спросили, почему я хочу отменить подписку.

Я написала, что мне просто не нравится приложение. И снова спросила, как отписаться. 

Спустя два дня, 19 августа, служба поддержки предложила мне скидку на подписку в размере 50%. 

Я настаивала, что хочу отписаться. Наконец, 22 августа или спустя шесть дней с начала переписки со службой поддержки моя настойчивость увенчалась успехом. Меня отписали от приложения.

Разработчики приложения — украинская компания Boosters. CEO компании — Михаил Галян, экс-СРО стартапа BetterMe. Boosters разработали мобильное приложение для улучшения сна Avrora (экс-Sleep Booster) и уже известное нам языковое приложение Words Booster.

Я нашла колонку СЕО Boosters Андрея Скрыпника «Как приложению зарабатывать на отмене подписок: опыт Words Booster». В ней Скрыпник рассказывает о том, как удержать отписывающихся пользователей и собрать полезный фидбек. 

«Пользователям, которые отменили подписку (в момент отмены Apple и Google присылают на ваш сервер S2S сообщение), мы отправляем пуш-уведомление или письмо на почту. Если пользователь не дал доступ к пушам и не оставил контактный имейл, мы показываем опросник при следующем открытии приложения», — указывает он в колонке.

У меня было ощущение, что я чего-то не понимаю. Казалось, меня явно удерживали в приложении:

• медленно отвечающая служба поддержки;
• отсутствие кнопки «Отписаться».

Я написала Михаилу Галяну, чтобы узнать:

1. Почему у Words Booster нет прозрачного механизма отписки? 
2. Почему Words Booster нет в перечне подписок Google Play?
3. Проходят ли платежи в приложении мимо платежной системы Google Pay?
4. Не считают ли в Boosters, что десятки негативных отзывов в магазине приложений скажутся на репутации компании?

Михаил Галян подключил к диалогу уже известного нам Андрея Скрыпника. Сначала мы вместе разобрались с тем, где я купила подписку. Моя теория об обходе платежной системы Google Pay не подтвердилась. Оказалось, что подписку я купила через сайт Words Booster. 

Как отписаться от Words Booster

Далее Андрей Скрыпник прислал письмо со скринами и детальными ответами на мои вопросы. Прежде всего он помог найти кнопку для отмены подписки в приложении. Она появляется при переходе в веб-версию:

«На приложение Words Booster можно подписаться в Google Play, App Store и через сайт продукта. Для каждого из этих каналов есть четкая инструкция по отмене подписки, она всегда указана в политике Terms and Conditions. Пользователи могут найти инструкцию в настройках профиля, в пункте меню Cancel Subscription.

Пользователи, оформившие подписку через Google Play, могут отменить ее в настройках профиля. Соответствующая информация есть в инструкции. Также, чтобы юзер еще быстрее мог отправить запрос на отмену подписки, в функциональности веб-версии есть специальная кнопка. Ее можно найти в меню — Cancel Subscription», — рассказал Скрыпник.

Даже с помощью этой инструкции мне оказалось сложновато найти заветную кнопку. Меню с ней открывается с помощью иконки «гамбургера» вверху страницы Subscription Terms.

Промедление с ответом и дополнительные вопросы службы поддержки Скрыпник объяснил тем, что с момента оплаты пробного периода прошло более 15 дней.

«Вместе с Катериной мы выяснили, что она подписалась на приложение через сайт. В таком случае для отмены подписки пользователь должен обратиться в саппорт, а не сделать запрос в Google Play. После неудачного запроса Катерина обратилась в службу поддержки. В своем обращении Катерина попросила отменить ее активную подписку. 

С момента оплаты и до этого обращения прошло более 15 дней, поэтому агент хотел выяснить, что стало причиной, и устранить проблему, если это возможно. После получения подтверждения о намерении подписку отменили до даты следующего списания, в соответствии с политикой приложения», — рассказал Скрыпник.

Впрочем, СЕО Words Booster признает, что служба поддержки работает с промедлением.

«Мы возвращаем средства каждому, кто обращается к нам с такой просьбой. Однако в течение определенного времени наш саппорт действительно реагировал не слишком быстро. Мы работаем сокращением времени ответа юзеру. За последние три месяца нам удалось уменьшить этот показатель в семь раз. Мы знаем о проблеме, поэтому активно ищем специалистов в службу поддержки», — объясняет он.

Мою ситуацию Скрыпник назвал типичной для приложений, которые работают по подписке. «Ведь она (подписка, — ред.) продлевается автоматически, и часто сложно правильно объяснить пользователю, как можно отказаться от подписки», — указывает Андрей Скрыпник.

Когда я прочитала это письмо, стало ясно: Words Booster — не мошенническое приложение. Вероятно, оно усложняет процесс отписки, используя темные паттерны.

Что такое темные паттерны

По лаконичному определению дизайн-райтера Джона Браунли, dark patterns или темные паттерны — это вводящие в заблуждение UI/UX решения. Они используют психологические приемы, чтобы заставить пользователей делать то, чего они не хотят. С помощью темных паттернов компании манипулируют юзерами в своих интересах. Тем не менее, такие действия нельзя назвать мошенничеством.

В 2010 году термин ввел в оборот британский UX-дизайнер со степенью в когнитивных науках Гарри Бриннулль. Он даже зарегистрировал веб-сайт ​​под названием darkpatterns.org. Там он собирает примеры обманчивых интерфейсов, чтобы пристыдить компании, которые их используют. 

Бриннулль ловил на использовании темных паттернов крупные корпорации вроде Microsoft, Facebook, Skype, LinkedIn, Amazon, Adobe, Wired, Boston Globe и другие. Это неудивительно, ведь инструмент достаточно популярен. В 2019 году ученые из Принстонского и Чикагского университетов провели масштабное исследование, в ходе которого изучили 53 000 страниц на 11 000 веб-сайтов. Им удалось обнаружить 1818 примеров использования dark patterns. 

У темных паттернов множество разновидностей. Бриннулль, например, выделил 12 основных типов манипуляций. Вот некоторые из них:

• «Подбрасывание в корзину» (Sneak into Basket). Добавление в вашу интернет-корзину продукта, который вы не выбирали. Вдруг вы не заметите и приобрете его. 

• «Скрытые расходы» (Hidden Costs). На последнем этапе оформления заказа обнаруживается, что к стоимости добавились неожиданные платежи (сервисные сборы, налоги прочее). Например, такие платежи делают Airbnb-жилье значительно дороже ваших поисковых параметров. 

• «Стыдливое подтверждение» (Confirmshaming). Отказ от товара или услуги сформулирован так, чтобы вам было неудобно подтвердить свое действие: «Нет, я не хочу получить 15% скидки на следующий товар», «Нет, мне не нужны бонусы». Суть этого приема передает эта картинка:

• «Отель для тараканов» (Roach Motel). При таком дизайне пользователю легко попасть в ситуацию (подписаться на приложение, создать аккаунт), но затем крайне сложно из нее выйти (отписаться, удалить аккаунт). Например, в этом видео рассказывается, что процесс удаления Amazon-аккаунта усложнен настолько, что едва ли у среднестатистического юзера хватит терпения его пройти.

Темные паттерны могут быть вполне невинными. Например, яркая и заметная кнопка «Согласиться» и более блеклая — «Отказаться». Но также темные паттерны могут быть на грани с мошенничеством, когда приводят к ошибочным покупкам товаров или услуг.

Почему мы ведемся на темные паттерны

Бриннулл называет несколько причин, по которым люди часто становятся жертвами темных паттернов. 

• Во время интернет-серфинга мы практически никогда не читаем каждое слово на каждой странице. Мы сканируем текст и делаем предположение о его сути. Недобросовестная компания может использовать это в своих целях.

• Также Бриннулл апеллирует к понятию sludge лауреата Нобелевской премии экономиста Ричарда Талера. Оно описывает ситуацию, где для достижения результата нужно приложить непомерно большие усилия, вызывающие у человека усталость и желание сдаться. Почему мы ленимся и все больше вещей отдаем на откуп технологиям, можно почитать в этом материале.

• Играют свою роль и психологические приемы. Например, использование такого явления, как социальное доказательство. Если сайт говорит, что другие люди смотрят на понравившийся вам товар, он начинает казаться вам более ценным. К психологическим приемам можно отнести и искусственно создаваемое ощущение дефицита.

Использует ли Words Booster темные паттерны?

О том, использует ли Words Booster темные паттерны, я решила спросить Lead UX/UI дизайнера Cieden и автора образовательного видео по теме Валентина Склярова.

«Это классический пример такого типа темных паттернов, как Roach Motel. Его можно описать очень просто: легко попасть в ситуацию, однако трудно из нее выйти. Наиболее распространенный пример — отмена платной подписки. Бизнес можно понять: он пытается любым способом удерживать имеющихся пользователей, даже усложняя им жизнь. Правда, это противоречит целям услуг, которые должны удовлетворять потребности пользователей. И при этом быть качественными и удобными», — объясняет Скляров.

Свое забавное название этот прием получил по аналогии с американской приманкой для тараканов Roach Motel. Ее слоган «тараканы могут поселиться, но не выехать!» кратко передает суть этого паттерна. 

Когда вы первый раз нажимаете на кнопку «Отменить подписку» в Words Booster, перед вами открываюся объемные «Условия подписки». Во-первых, они на английском языке в приложении для изучения английского. Во-вторых, доскроллив до конца и увидев, что отписаться можно, обратившись в службу поддержки, вы едва ли начнете искать кнопку отписки в самом приложении. 

Еще сложнее додуматься до того, чтобы кликнуть на иконку «гамбургера» вверху открывшейся страницы. Такие действия являются контринтуитивными. 

Вероятно, по этой причине многие пользователи не находят кнопку «Отменить подписку» и обвиняют приложение в мошенничестве. Тем сильнее их уверенность в том, что что-то пошло не так, когда служба поддержки далеко не сразу отвечает запросы. Но и сам факт того, что вам нужно писать куда-то, чтобы отменить подписку, свидетельствует о попадании в «Отель для тараканов».

Почему компании используют dark patterns

Темные паттерны — эффективный способ быстро увеличить количественные показатели компании (прибыль, подписчиков и так далее). Однако вице-президент Nielsen Norman Group Хоа Лорангер указывает, что в целом это недальновидная практика, которая приносит лишь краткосрочные выгоды. В итоге пользователи поймут, что их вводили в заблуждение, и потеряют лояльность к бренду.

«Если успех вашего бизнеса зависит от темных паттернов, вы очень уязвимы».

Гарри Бриннулль, UX-дизайнер

В Украине темные паттерны — сравнительно новая тема, но в США этим вопросом вплотную занялись регулирующие органы. В 2021 году Калифорния стала первым штатом, который запретил темные паттерны, подталкивающие пользователей к продаже личных данных. В этом же году сенаторы штата Вашингтон представили аналогичный закон. 

В мае 2021-го фонд Electronic Frontier Foundation совместно с Consumer Reports, Access Now, PEN America и DarkPatterns.org запустили «Горячую линию по темным паттернам». Любой человек может отправить туда примеры такого дизайна. 

Чтобы уберечься от описанных в этой статье темных паттернов, лучше не доверять высокому рейтингу приложений, читать отзывы перед его загрузкой, а еще не платить за trial-версии.

По приезду в США у Томаса Петерффи было всего $100. Он не знал английский, не получил образования и не представлял, чем хочет заниматься. Затем он увлекся программированием, начал торговать на бирже и изменил эту отрасль. Сейчас Петерффи — на 65 месте в рейтинге Forbes. Его состояние оценивается в $19,7 млрд. Редакция Vector рассказывает, как беженцу из Венгрии удалось создать электронный трейдинг.

Шаг 1: Уехать в США и научиться программировать

30 сентября 1944 года советские войска освобождали Венгрию от оккупации. Большую часть населения Будапешта эвакуировали в подвалы и бомбоубежища. В одном из них (в больнице) во время бомбардировки родился Томас (Тамаш) Петерффи.

Его семья не поддерживала политику СССР. Как уверял сам Петерффи, коммунисты отобрали у его родственников все земли и богатства, которые они зарабатывали столетиями. Поэтому семья Томаса жила достаточно бедно. По воспоминаниям миллиардера, в те годы его мать часто плакала и уверяла: светит им только голодная смерть.

В юном возрасте мальчик стал зачитываться запрещенными советской властью романами Горацио Элджера, которые отыскал в бабушкиной библиотеке. Излюбленной темой американского писателя были дети, самостоятельно вырвавшиеся из нищеты. Томаса подобные истории вдохновляли. И уже в 12 лет мальчик попробовал заработать на одноклассниках.

Однажды его друг привез из Австрии жвачку Juicy Fruit и поделился (по другой версии — продал) с Томасом. Попробовать новинку хотелось многим. Петерффи решил разрезать каждую пластинку на пять кусочков и продать всем желающим. Об этой сделке узнал директор школы. Мальчика притащили в кабинет и стали отчитывать. «Где твоя коммунистическая совесть?» — кричал директор. Петтерфи молчал. По его словам, в те годы он даже не понимал значение этих слов.

Отец Томаса уехал в США в 1956 году после провала Венгерского восстания. Через девять лет к нему эмигрировал Томас, бросив обучение на инженера-геодезиста. Для него не нашлось места в доме отца. Перенк Петтерфи дал 21-летнему парню стодолларовую купюру и пожелал «сделать из себя что-то». Найти работу Томасу помогла венгерская община. Он устроился чертежником в нью-йоркскую инженерную фирму, занимавшуюся проектированием дорог.

Вскоре компания купила итальянский компьютер Olivetti No.1 для оптимизации работы. Программировать никто не умел, потому начали искать добровольца, который хочет научиться. На предложение откликнулся Томас. Ему показалось, что выучить язык программирования намного проще, чем английский. И он не прогадал. Вскоре Петерффи переквалифицировался из геодезиста в программиста.

Шаг 2: Найти призвание

В 1967-м Петерффи получил работу в компьютерной консалтинговой фирме Aranyi Associates. Устроиться туда ему тоже помогла община — во главе компании стоял венгерский иммигрант Янош Арани (Janos Aranyi). В Aranyi Associates Петерффи работал над программами финансового моделирования для компаний из Уолл-стрит.

Через несколько лет Петерффи устроился в фирму по торговле сырьевыми товарами Mocatta Metals. В ней он продолжает разрабатывать трейдинговые и аналитические технологии. Благодаря главе компании (еще одному венгерскому иммигранту Генри Яреки (Henry Jarecki)), Томас разобрался в тонкостях работы финансовых рынков.

Однажды Петерффи поручили разобраться, как правильно оценивать опционы. Через девять месяцев усердного труда он представил решение проблемы похожее на модель Блэка-Шоулза. Оно позволяло определять теоретическую цену опциона.

К 1977 году Петерффи накопил $200 000. Он потратил $36 000 на покупку места на Американской фондовой бирже (AMEX). В то время хорошим брокером считался человек с громким голосом и стальными нервами. На его фоне Томас Петерффи смотрелся как минимум странно.

«Он не соответствовал шаблону», — вспоминал вице-президент по торговле опционами в AMEX Уильям Бродский. «У него был сильный венгерский акцент. Он пришел на биржу после работы в IT, а в последние годы был занят в сырьевой фирме. Он был специалистом по золоту и серебру, а не биржевым трейдером».

Сам Петерффи вспоминает, что каждое утро тащил в AMEX тонны бумаг, распечатанных из компьютера. Никто на бирже не понимал зачем. «Все считали меня абсолютно чокнутым», — смеется предприниматель.

Петерффи продолжил консультировать Яреки даже после ухода из Mocatta Metals. Один из таких случаев произошел в 1980 году. Тогда миллионеры братья Хант из США попытались скупить мировой запас серебра. Это дестабилизировало рынок драгоценных металлов. Представители крупных бирж собрались обсудить стоит ли покупать излишки серебра и по какой цене. Петерффи присутствовал на встрече по просьбе Яреки. Спустя час дискуссий Томас просто назвал оптимальную цену. 

«Удивительно, но он почти точно указал цену, по которой серебро продавалось через три или четыре недели», — вспоминает близкий друг Томаса Эрл Немсер.

Шаг 3: Установить свои правила 

В 1978 году Петерффи основал компанию TP&Co (Thomas Peterffy and Company). Затем он нанял четырех трейдеров, которых обучил своему алгоритму. От удачной сделки сотрудник получал 30%. В случае неудачи все убытки покрывала фирма Петерффи.

В 1982 году он трансформировал TP&Co в Timber Hill — фирму, названную в честь двух дорог в излюбленном районе северной части штата Нью-Йорка. В компании работало всего восемь сотрудников. Вместе с ними предприниматель задумал изменить устаревшую систему торгов. Петерффи искал способ электронного чтения цен опционов по мере их размещения, а не пару раз в сутки.

«Мне было очень скучно, совершать от 20 до 30 сделок в день, когда все говорили о бейсболе или баскетболе», — вспоминал он в интервью NYT. «Так что я стоял и фантазировал об устройстве, которое могло бы делать это вместо меня».

Так он вложился в производство переносных компьютеров, напоминавших современные планшеты. С помощью них он планировал торговать прямо из ямы NYSE и СВОЕ. Обе биржи инновационный подход к торгам восприняли с опаской. Вскоре они запретили приносить какую-либо аналитическую технику в торговый зал, кроме калькуляторов.

 «Это случай, когда люди боялись инноваций. У Тома было свое видение, и он хотел его реализовать. Они боялись, что эта новая технология слишком сильно изменит их привычный мир», — вспоминал события тех годов вице-председатель Lehman Brothers Томас Руссо.

Тогда Петерффи придумал, как обойти запрет. Окна его офиса находились напротив торгового зала Нью-Йоркской фондовой биржи (NYSE). Он установил на них экраны, которые загорались определенными цветами и в определенной последовательности. Каждое действие означало цифру от одного до девяти. Так, какое-то время трейдеры Петерффи продолжили работать, получая обновленные данные в реальном времени. 

Беспрерывно мигающие огни также вызвали переполох в торговом зале. Чтобы доказать, что в такой передаче информации нет никакой инсайдерской торговли, Timber Hill раздал шифр всем желающим. Вскоре биржа попросила отвернуть экраны. Но Петерффи не думал сдаваться. Тогда он нанял клерков, которые стояли у окон и системой знаков передавали цифры трейдерам.

В 1986 Timber Hill уже торговала на:

• Американской фондовой бирже (AMEX);
• фондовой бирже Филадельфии (PSE);
• фьючерсной биржи Нью-Йорка (NYFE);
• Чикагской товарной бирже (CME);
• Чикагской опционной бирже (CBOE);
• Чикагской торговой палате (CBT);
• Тихоокеанской фондовой биржи (PSE);
• опционном подразделении Нью-Йоркской фондовой биржи (NYSE).

В этом же году команда Петерффи переписали торговую систему для работы на платформах Sun. Благодаря этому доходность капитала трейдеров фирмы составила за год 430%. К 1987 преимущество электронного трейдинга стало очевидным. Биржи постепенно стали разрешать компьютеры в своих залах.

Шаг 4: Взломать NASDAQ

Биржа NASDAQ запустилась в 1971 году. Она отличалась от существующих тем, что первой внедрила электронную доску купли-продажи активов. Также в ней отсутствовала классическая биржевая яма с кричащими трейдерами. Все операции проводились через ручной ввод данных.   

Команда Timber Hill присоединилась к торгам на NASDAQ в 1987 году. Петерффи сразу не понравилась идея ручного ввода данных. Поэтому в Timber Hill решают взломать терминал биржи. Конкретного описания этого процесса найти не удалось. Похоже, специалисты Timber Hill реально вскрыли терминал и подключили к компьютеру с программой для автоматического трейдинга.

Через какое-то время руководство биржи заметило, что один из брокеров подозрительно быстро обрабатывает заявки и реагирует на изменения котировок. Как вспоминал Петерффи, высокопоставленный человек из NASDAQ долго нависал над предпринимателем, пока не спросил: «Ну скажи, как ты это делаешь?». Петерффи объяснил систему. 

Топ-менеджер выслушал и сказал, что проверит позволяют ли такое правила биржи. Спустя какое-то время он вернулся к столу Петерффи. «В своде правил NASDAQ сказано, что нельзя перерезать провода. Все заказы необходимо вводить с клавиатуры. У вас есть неделя, чтобы это исправить», — сообщил представитель биржи.

Как можно без взлома терминала и ручного ввода оперативно обрабатывать информацию? Вскоре, предпринимателю пришла в голову гениальная идея — эта работа по силам роботу. 

В итоге в зале NASDAQ появился самодельный робот, печатающий резиновыми пальцами. Это был достаточно шумный, но быстрый аппарат. Зато он не нарушал правила торгов на NASDAQ. Так команда Томаса придумала первого роботизированного трейдера на Уолл-стрит.

Шаг 5: Утвердиться в эпохе цифровых торгов

Количество сотрудников Timber Hill увеличилось до 142 в 1992-м и до 284-м в 1997-м. Компания начинает торговать в Европе на Швейцарской бирже финансовых фьючерсов и опционов (SOFFEX). 

В 1993 Петерффи разделяет Timber Hill на две компании. Timber Hill продолжит развивать механизмы для технологизации рынка. Новосозданная Interactive Brokers взяла на себя роль брокера. Обе компании вошли в холдинг Петерффи Interactive Brokers Group (IBKR). В 1999 году его покупкой заинтересовались представители одного из крупнейших инвестиционных банков США Goldman Sachs. Петерффи отклонил предложение. Сумма не разглашалась.

Уже к 2001 году общие объемы электронных брокерских операций и маркет-мейкерской деятельности компании теперь превысили 200 000 сделок в день. В последующие годы IBKR продолжила выпускать различные инструменты для трейдеров. 

Например, в 2002 году запустили сервис MobileTrader. Он позволил клиентам IBKR торговать из любой точки мира. Другой пример — TWS Probability Lab, который запустили в 2013 году. Это инновационный и практический инструмент для торговли опционами без сложных математических вычислений. 

В 2007-м году компания провела IPO. В ходе размещения она привлекла $1,2 млрд. Параллельно рос капитал компании. В 2002 году он составил $2 млрд, а в 2020-м — $9 млрд.

Шаг 6: Передать опыт следующему поколению

В 2019 году Петерффи объявил, что покидает должность CEO в IBKR. Он сохранил пост председателя совета директоров. Новым СЕО стал Милан Галик. Сейчас в IBKR работает больше 2000 человек. Чистая прибыль достигла $1,17 млрд в 2020 году.

Петерффи говорит, что автоматизация сделала мир лучше. Например, удешевила покупку и продажу акций. Но предприниматель считает, что эта гонка за скоростью приносит больше вреда, чем пользы.

«Мы соревнуемся за миллисекунды. И то, можете ли вы сэкономить три миллисекунды при выполнении заказа или нет — не несет абсолютно никакой социальной ценности», — высказал мнение миллиардер.

30 сентября Петерффи исполнится 77 лет. Он живет в своем загородном доме во Флориде, ездит на лошадях и продолжает задавать тренды в трейдинговом бизнесе. Он уже не создает алгоритмы, не пишет программы и не принимает участие в торгах. Про это время ему напоминает небольшая статуэтка «Алисы в стране чудес» Сальвадора Дали. По словам Петерффи, Уолл-стрит тех времен часто напоминал перевернутый мир.

«В нем люди по глупости и необъяснимо цепляются за статус-кво, а не принимают инновации здравого смысла. Там я и чувствовал себя «Алисой в стране чудес»», — смеется миллиардер. 

Telegram входит в топ-10 самых популярных приложений среди украинцев. Основная аудитория мессенджера — люди возрастом от 18 до 34 лет. Их привлекает не только удобство, но и одно из конкурентных преимуществ — анонимные Telegram-каналы. Это внутренние медиа, которые публикуют очень разный контент — от мемов и порно до политических и бизнес-инсайдов. 

В своей колонке Head of Content Vector Дмитрий Кошельник разобрал историю возникновения этого феномена, особенности работы каналов и способы регулирования.

Человек в черном

Разговор об анонимных Telegram-каналах стоит начать с личности основателя и истории создания мессенджера. Павел Дуров — одновременно самый закрытый и самый цитируемый российский миллиардер. Он не появляется на публике, почти не дает интервью, а со своей аудиторией общается исключительно через соцсети и канал в Telegram. 

В 2012-м российский журналист Николай Кононов выпустил книгу «Код Дурова». Она до сих пор остается единственной подробной биографией Дурова. В ней предприниматель выглядит таким себе анархистом от бизнеса. Он не верит в будущее государств, предпочитает свободу и креативность, а также выступает против авторитаризма, ограничений и контроля.

Эти черты прослеживались в его первом серьезном проекте. В 2006-м году Дуров вместе с Вячеславом Мирилашвили и Львом Левиевым запустил соцсеть «ВКонтакте». Техническим директором выступил брат Павла — Николай, которого часто называют гениальным программистом.

«ВКонтакте» — успешный клон Facebook с отличиями в плане цензуры и модерации. В том числе Дуров не стал бороться с пиратским контентом и порно на площадке.

Предприниматель хорошо понимал пользователей из Восточной Европы и нашел конкурентное преимущество. Но Дуров не просто разрешил пиратский контент и возможность высказываться по разным поводам: он привязал к этому ценности. Например, свободный обмен информацией, борьбу с системой и готовность нарушать правила ради этого.

Конечно, и при Дурове во «ВКонтакте» была модерация, но время от времени предприниматель делал яркие публичные жесты. Например, в 2012 году Сергей Лазарев объявил о намерении подать в суд на «ВКонтакте» из-за пиратства. В ответ Дуров удалил со своей площадки все песни исполнителя. Решение объяснили «низким качеством исполнения». Сам Дуров написал в Twitter, что после удаления треков Лазарева культурная ценность аудиозаписей соцсети «резко выросла». 

Telegram появился после другой громкой истории. В 2011 году Дуров отказался по требованию ФСБ закрыть пять оппозиционных групп и две встречи. Затем его вызвали на допрос в прокуратуру, но Дуров проигнорировал повестку. После этого к квартире предпринимателя пришли люди в масках. Он не открыл дверь, и в итоге его не задержали. 

По официальной версии, после ухода силовиков Дуров решил написать своему брату Николаю и осознал, что у него нет безопасного средства для общения. 

Первую версию Telegram запустили в августе 2013-го. Это был своеобразный аналог WhatsApp. Его конкурентным преимуществом стали «секретные чаты». Это переписки, в которых используется сквозное шифрование. Сообщения хранятся только на устройствах получателя и отправителя.

Нет никаких гарантий, что эта история полностью правдива. Зато она укрепляет образ Дурова как борца с системой. Уже после своего отъезда из России он дал несколько интервью западным изданиям. Похоже, их целью было публично рассказать о своих взглядах и идеологии мессенджера. Дуров объяснял свой отъезд политическими причинами, включая последствия отказа предоставить спецслужбам данные украинских пользователей. 

Тогда же он объявил, что Telegram должен повысить планку человеческих коммуникаций. Дуров говорил, что для этой цели компания должна сохранить независимость. Потому он сам финансировал проект. Сейчас Дуров довольно часто пишет о цифровой свободе. В том числе он считает, что Apple и Google ей угрожают.

Для понимания контекста работы анонимных каналов в Telegram важно уточнить, что Дуров и его компания не сражаются с политическими режимами. Он просто предоставляет коммуникационный инструмент, который могут использовать и оппозиция, и провластные силы. 

Последнее в недавнем документальном фильме о Дурове подчеркнул вице-президент Telegram (ранее занимал эту же позицию во «ВКонтакте») Илья Перекопский. Он отметил, что компания просто предлагает платформу, на которой люди могут выражать любое мнение. Тот же отказ от блокировок оппозиционных групп Дуров объяснял желанием не допустить оттока пользователей к конкурентам.

Медиа внутри мессенджера

Евангелист Telegram и друг Дурова Антон Носик утверждал, что на развитие Telegram-каналов повлияло распространение порно. По данным издания «Секрет Фирмы», первые 100 000 активных пользователей пришли в основном из ОАЭ и Саудовской Аравии. К ним присоединились и другие государства Ближнего Востока. 

В мусульманских странах контент для взрослых традиционно запрещен. Зато в Telegram пользователи из Саудовской Аравии начали создавать своеобразные порнографические издания. Эти небольшие собрания примерно по 200 человек стали своеобразными аналогами тематических форумов. Спустя три года в Telegram добавили возможность создавать полноценные медиа на базе мессенджера — блог-платформу Telegraph. 

Носик называл каналы новой формой СМИ — анонимной, но с брендом. То есть пользователь доверяет не конкретному человеку или редакции, а паблику. По версии Носика, благодаря анонимным каналам пользователи останутся свободными от государственной пропаганды. 

Создание такого медиа стоит дешево, а значит их легко запускать. В идеальном мире за анонимными каналами стояли бы отраслевые инсайдеры, эксперты и активисты, которые не могут выражать свое мнение публично. На практике же это обернулось появлением мини-медиа, которые транслируют выгодные третьим лицам политические месседжи, продвигают вредные для общества тренды или атакуют конкурентов.

Широкое применение и никакой ответственности

В Украине анонимные Telegram-каналы уже превратились в полноценный бизнес. На рынке есть команды, которые разрабатывают их под ключ и наполняют контентом. Темы могут быть разные — от оборонной промышленности и войны на Донбассе до проблем Киева. Информационная повестка строится на «инсайдах от анонимных источников». Соотношение правды и фейков составляет примерно 50/50. 

Telegram-каналы часто работают сетками. Например, заинтересованное лицо действует через три канала — нейтральный, поддерживающий определенную точку зрения и оппозиционный. Так можно диктовать большой аудитории определенный нарратив. 

Многие анонимные каналы связаны между собой через взаимную рекламу, рекомендации, упоминания и репосты. Это помогает не только нарастить аудитории, но и транслировать нужные третьим сторонам месседжи. Такие каналы неплохо монетизируются — в топовых пост стоит около $1000. 

Ранее издание Liga.net публиковало топ-10 анонимных Telegram-каналов в Украине за 2019-й. Их общий охват превысил 166 млн просмотров в год. Все топ-10 — политические каналы. 

Впрочем, спрос на такие паблики есть и в бизнесе. Например, на отраслевые каналы для критики конкурентов. Работает все по такой схеме — команда запускает Telegram-паблик. В нем рассказывают о проблемах сферы — от плохих кейсов до госрегулирования. При грамотном построении свою долю критики получают все участники рынка. Просто заказчика критикуют реже и менее конкретно. 

Через Telegram-каналы легко манипулировать общественным мнением и привлекать пользователей. Читатель вряд ли захочет или сможет отследить изначальный источник информации и станет проверять ее достоверность. 

«Инсайды» быстро переходят в другие соцсети и платформы. В погоне за кликами и лайками их легализуют реальные СМИ, лидеры мнений и обычные пользователи. Для этого необязательно поддерживать написанное в канале. Достаточно отреагировать или даже выпустить опровержение. 

Еще одна проблема — смена владельца. При продаже или переходе контроля над каналом никто не будет об этом объявлять публично. Зато контент изменится, и при правильной подаче значительная часть аудитории этого даже не заметит. Или наоборот — перетечет в другой канал от тех же людей, где продолжит потреблять «инсайды».

Как государства пытались блокировать Telegram

Время от времени всплывают новости о решении заблокировать мессенджер или отдельные каналы в определенной стране. Например, 24 февраля 2021-го Киевский районный суд Харькова принял решение заблокировать четыре пророссийских Telegram-канала. В итоге выяснилось, что операторы технически не могут выборочно блокировать отдельные каналы. 

Помимо опыта РФ, есть еще один яркий пример попытки блокировки Telegram. Это случилось в 2018-м в Иране. Для контекста, в этой стране мессенджер очень популярен. На то время в Telegram было около 678 000 каналов на персидском языке с 2 млрд посещений в день. Мессенджер активно использовали и для бизнеса, например, продавали товары. 

В декабре 2017-го в Иране начались антиправительственные протесты, которые привели к стычкам с полицией. В дело вмешался популярный Telegram-канал @amadnews. В нем протестующих призывали к использованию коктейлей Молотова. Министр по коммуникациям и информационным технологиям Ирана Мохаммад-Джавад Азари Джахроми обратил внимание Дурова на этот канал. В итоге Telegram заблокировал @amadnews и его зеркала. Официальная причина — критиковать в Telegram можно, но призывать к насилию нельзя.

Дальше команда канала уведомила Telegram, что уволила человека, который призывал к вооруженному восстанию. Бан сняли, но это не понравилось правительству Ирана. В итоге оно заблокировало Telegram вместе с Instagram.

После этого начали набирать популярность неофициальные клиенты мессенджера. Плюс значительная часть иранцев умеет пользоваться VPN и другими инструментами для обхода блокировок. Количество просмотров в новостных каналах упало в среднем на 20%. У остальных этот показатель снизился примерно на 50%. 

13 января 2018-го Telegram разблокировали, поскольку иранский бизнес понес убытки. Впрочем, 30 апреля его забанили повторно. В итоге Telegram все равно продолжают использовать в Иране.

Что с этим делать

Вышеописанные ситуации показывают, что заблокировать Telegram или отдельные каналы сложно, а обойти правительственные ограничения — наоборот. Конечно, Украина не Иран. У нас пользователи могут перейти в другие мессенджеры, как перешли в Facebook после блокировки «ВКонтакте».

Вот только Дуров для борьбы с блокировками использует «Цифровое сопротивление». Так называется децентрализованное движение в защиту цифровых свобод и прогресса. Дуров объявил о его старте в 2018-м после блокировки мессенджера в России. Предприниматель выплачивает гранты администраторам прокси-серверов и VPN. Последние же помогают Telegram оставаться доступным аудитории. 

Если бы Telegram заблокировали в Украине, то Дуров, вероятно, назвал бы это преследованием цифровой свободы и политической цензурой. И «Цифровое сопротивление» началось бы и в Украине. 

К тому же блокировка каналов или мессенджера не решит проблему. Заинтересованные стороны просто найдут другую площадку.

Конечно, можно попытаться регулировать анонимные каналы, но применить к ним и их владельцам санкции — проблематично. Даже если их законодательно обяжут раскрывать данные о себе, то заставить это делать не получится. 

Другой вариант — бороться с «инсайдами» в инфополе. Например, ведомства начнут активно опровергать фейки от популярных каналов. Это тоже не сработает. Во-первых, читатели каналов вряд ли поверят опровержениям, а реакцию властей (даже если это отрицание) воспримут как подтверждение информации. Во-вторых, это привлечет дополнительную аудиторию на канал, ведь о нем узнают еще больше людей.

Третий вариант — проблема решится сама собой. Анонимные каналы выглядели привлекательно, когда их было мало. Из-за роста количества «инсайды» уже не воспринимаются как что-то неожиданное и важное. 

Вероятно, аудитория подустала от сенсаций. Это не значит, что в итоге люди перестанут читать и верить Telegram-каналам, но они потеряют значительную часть своего влияния. Правда, для начала медиа, лидерам мнений, политикам и другим заметным участникам инфополя стоит перестать распространять их контент. 

Быстрый рост рынка IT-аутсорсинга мотивирует IT-компании продавать услуги в США, страны ЕС и Азиатско-Тихоокеанского региона. За каждой сделкой стоит международный договор IT-аутсорсинга на оказание услуг. CEO компании IT-юристов «STALIROV&CO‎» Валерий Сталиров объясняет, как составить договор IT-аутсорсинга, чтобы избежать перерасхода ресурсов и бюджета, а также предупредить конфликты с заказчиком.

Что должно быть в договоре аутсорсинга

Заказчик передает разработку программного обеспечения на аутсорс и надеется, что компания максимально точно реализует его идею. IT-компания несет ответственность за каждую стадию проекта и результат. Этим аутсорсинговая модель сотрудничества отличается от аутстаффинговой. Поэтому до начала работы следует детально проработать договор и техническое задание к нему.

IT-юристам при составлении договора аутсорсинга нужно:

• выбрать и закрепить порядок оплаты: fixed price или time&material;
• описать предмет договора и объем работ в техническом задании;
• определить порядок постановки задач и приема результатов;
• ограничить раунды правок в fixed price договорах;
• определить процедуру и критерии приема.

Детально обсудим каждую из задач.

Выбираем тип договора аутсорсинга и порядок оплаты

У IT-компании есть два варианта: заранее определить необходимое количество часов и зафиксировать цену или взимать плату за отработанные командой часы по факту выполнения работы. От того, какой тип договора выберет компания, зависит, на какие пункты делается акцент.

Например, в fixed price контракте вы увидите, что услуги по разработке программного обеспечения оплачиваются по фиксированной цене (фиксированный бюджет). В техническом задании к договору закрепляют количество часов и общую стоимость проекта. Если заказчик выходит за эти рамки, в дополнительном соглашении к договору утверждают бюджет свыше зафиксированной суммы. Еще один вариант — согласовать количество раундов правок.

Эффективнее всего миксовать модели: устанавливаете количество бесплатных раундов правок, а все, что свыше, оплачивается дополнительно.

Клиент оплачивает услуги по инвойсу. Такой документ — это подтверждение оказания услуг в работе с иностранными заказчиками. Подписание инвойса двумя сторонами значит, что клиент принял работы, у него нет претензий, и он не может требовать вернуть аванс. Большинство IT-компаний выставляют инвойсы в одностороннем порядке и не требуют от заказчика его подписать.

У наших IT-юристов был такой кейс: украинская IT-компания разрабатывала для клиента из Норвегии Ecommerce продукт. Но клиент остановил работу, отказался платить и потребовал вернуть $350 000 аванса за шесть месяцев работы команды.

Норвежский суд принял как доказательство оказания услуг инвойс, оплаченный и подписанный исполнителем и заказчиком, и решил, что IT-компания не должна возвращать аванс.

Кроме этого, в договоре на разработку между украинской IT-компанией и норвежским заказчиком было указано, что объект интеллектуальной собственности переходит к заказчику с момента полной оплаты.

Конкретизируем предмет договора аутсорсинга и объем работы

Если IT-компания работает по fixed price, и бюджет для заказчика определен с самого начала, требования к результату нужно сформулировать конкретно.

Но чаще IT-компании работают с иностранными заказчиками по системе time&material. Но это не значит, что предмет договора и объем услуг можно описать общими формулировками. Только детальное описание поможет вытащить картинку из воображения клиента и воплотить ее в реальность.

Предмет договора имеет значение для банков, налоговой и органов финансового мониторинга. IT-компания может получить запрос от банка с требованием подтвердить легальность происхождения средств. Это можно сделать с помощью договора на разработку программного обеспечения. Если предмет прописан некорректно, банк может заблокировать счет IT-компании, и придется переводить деньги в другой банк.

От того, как расписан предмет договора, зависит, сможет ли IT-компания рассчитывать на налоговые льготы, например, по НДС.

В Украине IT-компания заплатит 0% НДС при продаже программного продукта. Если же написать о передаче IT-продукта в использование заказчику, придется заплатить 20% НДС. Игра слов будет стоить компании дополнительной налоговой нагрузки.

Описываем процессы коммуникации

Если обязанности клиента и IT-компании определены расплывчато, вы рискуете работать в хаосе и постоянно нарушать дедлайны. Например, предусмотрите в договоре обязанность заказчика вовремя предоставлять информацию, материалы и доступы, которые нужны для выполнения задач, давать фидбек и согласовывать следующие рабочие шаги. Если клиент своевременно не реагирует на запросы (не выходит на связь, не присылает контент и другие материалы), IT-компания может приостановить работу, и дедлайны замораживаются.

Определите кто предоставляет дополнительную информацию и материалы, ставит задачи, проверяет качество продукта на каждом этапе работы и проводит оплату по инвойсам на стороне заказчика. Укажите в договоре корпоративные почты Project Manager, Team Lead, финансового отдела и других членов команды, которые участвуют в разработке и коммуницируют с клиентом.

Разграничиваем ошибки разработчиков и пожелания клиентов

Ошибки IT-компания вынуждена исправлять, а вот хотелки клиент должен дополнительно оплатить. Чтобы не выполнять работу бесплатно, определите, что считается ошибкой, а что — дополнительной задачей.

Пропишите в договоре определение дефекта — это ошибка в результате оказания услуги, которая негативно влияет на внешний вид, работу, функциональность программного обеспечения. Все, что не подходит под определение дефекта, оплачивается дополнительно.

Иногда сложно определить, случилась ошибка или нужна доработка. Разберемся на примерах. В первой ситуации клиент оставил объемный отзыв на сайте. После его опубликования исказилась форма и съехала кнопка перелистывания отзывов. Проблема в адаптивной верстке. Любые изменения контента должны отображаться на сайте корректно, а значит имеет место ошибка. Еще один пример дефекта: на сайте не работал счетчик просмотров статьи. А значит неправильно прописан код, и придется вносить изменения в рамках раундов правок.

А теперь пример бага, который не считается ошибкой. На многих сайтах в разделе контактов есть Google Карты. Раньше их можно было вставить, скопировав часть кода. Но недавно Google ввел ограничения, и теперь за размещение карты на сайте нужно платить. В один момент все страницы сайтов со встроенными ранее картами выдали ошибку. Но вины разработчика в этом нет. Чтобы решить проблему, нужно купить право разместить Google Карту на сайте и доработать код.

Дополнительно в договоре можно закрепить классификацию ошибок с точки зрения приоритетности исправления. Например, дефекты уровня High необходимо исправить в течение 24 часов, так как они критически влияют на работоспособность программы. Тогда для Medium дефекта устанавливаем срок в 3 дня, а для Low — 7 рабочих дней.

Определяем порядок приема результатов

В договоре нужно ответить на вопрос: будет ли проводиться тестирование? Если да, то в течение какого времени, кто оплачивает и тестирует IT-продукт?

Заказчик может отказаться принимать результаты работ. Чтобы не затягивать следующие этапы, определите срок, в течение которого клиент может предъявить претензии.

Для этого в договоре напишите: «Если у заказчика есть замечания к результатам оказанных услуг, он направляет письменную претензию исполнителю в течение 10 календарных дней с даты получения инвойса». Заказчик должен аргументировать причины отказа принять работы и доказать, что разработчики не справились с выполнением технического задания.

Чек-лист для подготовки договора аутсорсинга в IT

• Максимально точно определяйте объем услуг в договорах с фиксированной ценой.
• Конкретизируйте обязанности исполнителя и заказчика и средства для взаимодействия: таск-менеджеры, где ставятся задачи, таск-трекеры, почта, мессенджеры.
• Описывайте критерии желаемого результата.
• Определяйте политику формирования стоимости и процедуру оплаты по календарным периодам.
• Устанавливайте способ и процедуру передачи результатов работы: определяйте репозиторий, сервер и программную среду, в которой осуществляется разработка.

Каждые 39 секунд в мире происходит кибератака. 43% из них нацелены на малый бизнес. Ущерб от подобных взломов в прошлом году превысил $2,2 млн. Жертвами атак становятся и обычные люди. Например, украинка Людмила, на которую мошенники оформили кредит с помощью «Дії».

Редакция Vector создала тест, в котором каждый может проверить, насколько ваши гаджеты защищен от взлома.

Сегодня Reface — это самый горячий украинский стартап, ведь у приложения больше 140 млн скачиваний. CEO Reface Дмитрий Швец стал гостем двенадцатого выпуска нашего подкаста «Что вы творите?», который вышел при поддержке первого универсального приложения для ФЛП 3-й группы Fairo.

Мы выбрали лучшее из выпуска. Рассказываем, как создать платформу, которая изменит представление о контенте, как распределены обязанности, доли и медийность между фаундерами, как Reface планирует делать контент со звездами без их присутствия.

Об эволюции приложения и кофаундерах

Даша Заривная: Вы реализовали мечту каждого ребенка — почувствовать себя героем голливудского блокбастера, сняться в клипе звезды. Ты себя утром щипаешь, чтобы удостовериться, что это все происходит в действительности?

Дмитрий Швец: Меня щипает только моя дочь по утрам, и это хорошо.

Мне кажется, особенность Reface — в культуре людей, объединенных общей миссией. Любое достижение ощущается очень спокойно. Все переживают по поводу следующей точки. Но потом мы достигаем ее и понимаем, что невозможное возможно.

У нас почти 140 млн скачиваний, но у нас нет задачи расти любой ценой. Сейчас главное — сформировать визию продукта, к которому люди захотят возвращаться постоянно.

Мы сконцентрированы не на кумулятивных метриках роста загрузок, а на метриках качества и вовлечения пользователей.

Даша Заривная: Какие люди в команде сыграли ключевую роль в превращении прикола в глобальную историю с сильной идеологической составляющей?

Дмитрий Швец: Есть три ранних кофаундера — Роман Могильный, Олесь Петрив и Ярослав Бойко. Олесь — главный идеолог всех технологий, который несет визию. У нас есть общий кофаундер — Денис Дмитренко, который тоже из Могилянки. Мы вместе делали различные бизнесы и много общались. Он «склеил» историю, связанную с ребятами.

Не было классического стартап-подхода: мы видим проблему, найдем ее решение, пользователей и будем масштабироваться в Штаты. Были конкретные технологии суперреалистичного машинного обучения — GAN. Олесь Петрив пришел и сказал: «Ребята, это next big thing. Никакой вид коммуникационных месседжей не дает такого уровня персонализации и реалистичности».

Кирилл Сыгыда — первый человек, который поверил в Reface с точки зрения личных финансов и маркетинга. Он дал первые деньги и свою экспертизу параллельно как кофаундер Reface. Потом присоединился Сергей Токарев, это были абсолютно разные ангельские инвестиции. Так сформировался костяк, который смог допилить первую визию face swap.

Я пришел практически одновременно с Иваном Алцибеевым. Сейчас у нас операционно четыре человека — Ярослав, я, Ваня и Олесь.

Даша Заривная: Как регулируются отношения между вами?

Дмитрий Швец: Есть формальная часть, а есть «понятийка». Я считаю, человеческое отношение — прежде всего. Мы всегда можем обратиться к формальным структурам, но нужно помнить и о ДНК Reface. Мы хотим, чтобы наши принципы продолжали жить и после нас, когда компания масштабируется. Это основа, склеивающая компанию и отличающая ее от всего, что есть в Украине.

Монетизация в Reface

Даша Заривная: Я читала, что у вас три вида монетизации. Первый — подписки — $2,5 в неделю, около четырех в месяц и 25 — в год.

Дмитрий Швец: У нас разный прайс в разных странах.

Даша Заривная: Второй и третий источники дохода я тебя попрошу расшифровать. Начнем с взаимодействия с бизнесами. Что у вас заказывают?

Дмитрий Швец: Основная модель — это подписка. У нас еще есть бизнес-модель рекламы. У нас уникальный персонализированный опыт с точки зрения просмотров и очень хорошие показатели.

Есть бизнесы, которым делаем промо бесплатно. Например, Джастин Бибер — для нас это классный кейс, как мы работаем с музыкальными контент-холдерами. Был кейс с Криштиану Роналду и французским телекомом SFR. Для Warner Bros. мы делали платную рекламу фильма «Фрики».

В будущем мы видим эту историю автоматизированной. У бизнеса будет определенный интерфейс, где можно создавать новые форматы или использовать модифицированные. Еще у нас есть стрим, который мы пока что придержали. С него мы начинали В2В — продавали по AR-технологии, потому что она масштабируемая и быстрая.

Сейчас мы не ведем переговоры ни с мессенджерами, ни с потенциальными конкурентами. Мы общаемся с киностудиями. С этого началась наша визия: классно, если я могу посмотреть сериал или трейлер со своим лицом.

Даша Заривная: Какое из этих направлений самое доходное и перспективное?

Дмитрий Швец: Возможно, подписка, но я не уверен. Вероятно, фокус в вопросе выручки и роста будет меняться в ближайшие месяцы.

Даша Заривная: Какие варианты монетизации для креаторов?

Дмитрий Швец: Первый сценарий — вы создаете уникальный видеоконтент у нас и делитесь с основной аудиторией в Instagram или TikTok.

Второй сценарий — мы выдаем вам релевантный контент, на основе которого вы можешь творить. Например, вы хотите нескучно писать про юриспруденцию, то можно создавать у нас мемы с Харви Спектором.

Аккаунт креатора позволяет видеть аналитику — что происходит с контентом, как его модифицировали, кто его посмотрел. Мы строим рекламную сетку. Компания, используя технологию смены лиц Reface, предлагает пользователям создавать персонализированную рекламу. Например, запускает челлендж по описанию украинской мечты. Люди креативят используя определенный шаблон, а затем шерят контент в соцсетях.

Зафиксированного роудмепа по продаже пользовательского контента компаниям нет, но, безусловно, это возможно.

Даша Заривная: А как сам контент отслеживается? Вдруг кто-то «снимет» Скарлетт Йохансон в порно.

Дмитрий Швец: По тегам, по трекингу отслеживать, насколько Скарлетт Йоханссон хочет участвовать в каких-то роликах.

У нас есть сильный порнодетектор, который выявляет больше, чем нужно. Есть и динамическая вотермарка по всему контенту, ее очень сложно удалить. Поэтому неправомерный контент, скорее всего, будет сложно сделать. К тому же, его распространитель может быть наказан.

О пользователях и креаторах

Даша Заривная: Как вы планируете заставить пользователей проводить больше времени в вашем приложении?

Дмитрий Швец: Мы хотим построить первую крутую продуктовую компанию, которая не только создана в Украине, но и состоялась здесь. В какой-то момент мы решили пойти по сложному пути и перейти от инструментального бизнеса к платформе с реальным механизмом заработка, куда люди бы возвращались.

Мы убедили Андрея Хоровица, всех наших партнеров и селебрити, что наша визия — про персонализацию, совместное создание и потребление контента. Мы первая компания, которая уже сейчас дает возможность изменять видеокартины в реальном времени.

Раньше люди смотрели в Лувре на картины Леонардо да Винчи и думали, что же имел в виду автор. А сейчас они могут приспособить картину под свое видение — поменять фон, изменить эмоцию, что угодно.

Мы считаем, что современные социальные сети столкнулись с невовлеченностью людей, инфляцией лайка. Раньше, когда у меня появился Facebook, у меня было 5 лайков от моих друзей, это было искреннее чувство. Сейчас у меня может быть тысяча лайков, и объективно это вызывает не такие эмоции. Если коммуникация в приложении будет крутой, то человек будет совсем иначе отзываться даже на 2–3 мем-реакции.

Даша Заривная: В отличие от YouTube, ты не создаешь свой контент, а врываешься в чужой и кастомизируешь его под себя.

Дмитрий Швец: И при этом я тоже создатель. Неважно, кто первично создал контент. Кто угодно может быть в этой цепочке. Он может зарабатывать на том, что его контент модифицируют.

Даша Заривная: А как это будет регулироваться юридически?

Дмитрий Швец: Мы работаем с музыкальными контент-холдерами. Они нас любят, денег не берут, мы для них суперпромо. Наш юрист работает с TikTok, YouTube, Spotify.

Контент-холдеры фильмов хотят, чтобы мы продвигали их контент. Мы же хотим брать в библиотеке фильмы и нарезать контент. Представь, у тебя есть видео, ты можешь взять чью-то голову, бэкграунд, чьи-то носки, даже чей-то голос и использовать его — либо бесплатно, либо за деньги. Это супер реалистично и согласовано с конкретным холдером этого контента. Раньше же это было невозможно.

В будущем с помощью текста вы сможете создать видео, анимировать его, заменить лицо и стать популярным. При этом оставаться интровертом, сидеть дома и не показывать свою реальную жизнь на камеру.

О креативном кэмпе с Banda Agency

Даша Заривная: Вы объявили о старте креативного кэмпа с Banda Agency. Вы хотите брать к себе на работу этих креаторов?

Дмитрий Швец: Не совсем. У нас большая задача — превратить юзеров в креаторов. Показать креаторам, как с помощью Reface можно создавать уникальный контент, который будет иметь ценность и в будущем может монетизироваться. У нас были стратегические сессии, где мы изучали, какие идеи приходят к крутым тиктокерам, фешн-ребятам.

Мы говорим: «По дефолту в современном мире базовые потребности будут закрыты. Вас отличает креативность. Мы хотим, чтобы вы делали креатив, который формирует будущее». Хотим показать людям, что с помощью креативности они могут сделать что-то невероятное.

Мы открыли офис в Лос-Анджелесе, собеседуем кандидата на вакансию главы креаторских программ. Его задачей будет построение креаторской логики и процессов и их масштабирование в других странах. Мы думаем об Азии, Корее, Японии, Европе.

О конкурентах и смене позиционирования

Даша Заривная: Кого Reface считает своим конкурентом?

Дмитрий Швец: Мы вряд ли считаем конкурентами другие компании, потому что у нас огромная аудитория.

Более 90% всего face swap в мире — это мы.

Наша сила — в комбинации конкретных фич в приложении. Но мы еще не доросли до уровня Snapchat или TikTok — нам предстоит много всего проверить.

Даша Заривная: Сколько вам нужно времени и денег, чтобы реализовать визию Reface, о которой мы говорим?

Дмитрий Швец: Нам нужно доделать много технических и продуктовых аспектов. Думаю, обновление пользовательского опыта в Reface будет к концу осени.

Даша Заривная: Репозиционирование — это серьезно. Как вы к этому подошли?

Дмитрий Швец: У нас есть наши любимые партнеры — Andreessen Horowitz. Мы выбрали этот фонд, потому что у них огромная структура людей, отвечающих за разные направления. У них классный маркетинг и PR-департамент. Если вы понимаете, что вам нужно, но какие-то пазлы не сходятся — они с этим помогают.

Также у нас есть западные внутренние консультанты, а по креативной части мы советуемся с Banda.

О продуктивности, приоритетах и «ошибке выжившего»

Даша Заривная: Что ты делаешь для того, чтобы работать более эргономично и продуктивно?

Дмитрий Швец: У меня сейчас энергия направлена в сторону спорта, семьи и работы. В момент большого роста я очень много энергии тратил на коммуникацию и построение социальных связей. Заметил, что начал принимать решения эмоционально, и понял, что решение — это режим. Восемь часов сна и комбинированные спортивные нагрузки.

Второй важный бизнес-секрет — нанимать правильных людей и отслеживать, насколько они интегрированы в культуру компании.

Суперважно помогать новым людям интегрироваться в структуру, верить им, но и наблюдать. Если вы понимаете, что что-то не работает, нужно быстро принимать решения.

Стоит тщательно подходить к найму в соответствии с культурным кодом компании. Именно это потом будет трансформироваться в миссию, которая будет вести разных людей к единой задаче — сделать Reface великой компанией. Они могут не быть друзьями. Могут быть людьми с абсолютно разными принципами. Но принципы Reface для них будут первичны в работе.

Еще я бы советовал найти правильного Executive Assistant. Это не просто ассистент, это человек, который глубоко интегрируется в твой бизнес, универсальный солдат.

Даша Заривная: С какой позиции нужно хантить человека на эту должность?

Дмитрий Швец: Нет правильного ответа. Часто этот человек может быть не из IT. Это комбинированный человек войны и мира, который готов быстро учиться, имеет опыт и понимание бизнес-процессов. При хорошей мотивации под твоим руководством он может стать твоей правой рукой.

Думаю, это особенность корпоративной культуры и взрослости рынка Штатов, чему Украине еще стоит поучиться. СЕО принимают решения эмоционально, не всегда все контролируют, несутся. Важно иметь приземленного ассистента рядом.

Даша Заривная: Ты говоришь, что для достижения успеха в бизнесе нужно сфокусироваться на графике, работе, близких, отказаться от социальной жизни.

Дмитрий Швец: В ситуации с Reface сегодня — это неизбежно. Для меня это суперсложно, я достаточно социальный и эмоциональный человек, но здесь это вопрос выбора и миссии. Теперь я понимаю многих людей, строящих бизнес. Если ты несешь какую-то миссию, то должен ей соответствовать.

Даша Заривная: Это врожденный или приобретенный навык у тебя — умение расставлять приоритеты?

Дмитрий Швец: Возможно, генетическая особенность. Но и трансформация опыта важна. Чем больше ты обучен правильными людьми и процессами, тем легче тебе принимать решения.

Даша Заривная: Не считаешь ли ты важным умение переживать неудачи, о котором мы часто забываем в стартап-индустрии?

Дмитрий Швец: Мы переживаем кризисы и переживем еще больше, если все будет хорошо. Умение делать постоянно что-то с энтузиазмом, не боясь потерпеть неудачу, — это и есть успех.

Даша Заривная: Какая твоя самая любимая ошибка, которая тебя чему-то научила?

Дмитрий Швец: Моя ошибка была в том, что я не до конца слышал людей. Это привело к потерям времени. Очень важно слышать людей до того, как какая-то проблема выйдет из под контроля.

Даша Заривная: Какое качество ты бы рекомендовал развивать молодым лидерам стартапов?

Дмитрий Швец: Любить людей, вдохновлять их делать что-то великое. Звучит очень пафосно, но это можно декомпозировать на более практичные вещи. Главное в стартапе — любить людей и свою компанию. Если этого нет, люди почувствуют, эмоции нельзя подделать.

Даша Заривная: Что ты хочешь привить своей дочери?

Дмитрий Швец: Любовь к людям. Понимание того, что в этом мире нет границ. Желание жить полной жизнью, несмотря на обстоятельства, и умение мечтать.

Слушайте полный выпуск подкаста «Что вы творите?» на любой удобной платформе или смотрите видеоверсию на YouTube.