Бахматов: У меня много партнеров и друзей, мне многое интересно: медиа, госуправление, девелопмент, IT. Проекты выбираю соответственно: ищу увлекательную тему и приятных мне партнеров. Кроме этого, я должен видеть, что смогу сделать лучше, чем в среднем по стране.

Яковер: Мир поменялся, и концепция развития одного проекта на протяжении всей жизни устарела. В разных компаниях ты используешь несколько своих сильных сторон. Последние 7 лет я занимаюсь проектами на стыке сообществ, инноваций и инфраструктуры: начал с маленького «Часопис», потом «Интересный Киев», корпоративные акселераторы RadarTech, потом была большая история ВДНГ, теперь UNIT.City.

Яковер: Для меня сейчас в приоритете стоят проекты, в которых есть impact, которые создают что-то принципиально новое или трансформируют существующее. «Часопис» запустил рынок коворкингов и ивентов; ВДНГ показал, как небольшая команда в короткий срок может сделать из убыточного госпредприятия прибыльный проект; UNIT.City через 5-7 лет будут копировать по всей стране. Это территория будущего для украинцев, а для иностранцев — это другая Украина.

Бахматов: Когда перед тобой лежит огромная гора, понимаешь, что для ее покорения лучше объединиться, так будет эффективнее.

Яковер: В UNIT.City у нас с партнерами совпали компетенции: каждый занимается своим. Василий Хмельницкий — девелопер, он привлекает инвестиции и строит. Мы пришли сюда с компетенцией из старого и заброшенного сделать что-то принципиально новое. У Хмельницкого картинка такого проекта возникла в голове 10 лет назад, а мы занимались похожим на ВДНГ.

Бахматов: Хмельницкий созрел для того, чтобы двигаться дальше. Раньше такие проекты не получались ни у кого, в том числе у него.

Яковер: В UNIT.City я занимаюсь стратегией, построением экосистемы, развитием бренда, сообщества резидентов, коммуникациями и мероприятиями. Максим привлекает резидентов, продает. Дмитрий (Еремин, третий партнер UNIT.City, — ред.) — отвечает за маркетинг, аналитику и инфраструктуру. Мы не занимаемся стройкой.

Бахматов: Не надоела ли нам публичность? Странный вопрос. Майе Плисецкой было тяжело крутить фуэте? Наверное, тяжело, но без этого она не была бы Майей Плисецкой.

Яковер: Главное в развитии ребенка — заложить ценностную базу своим примером. Нужно постараться привить несколько полезных привычек: любовь к чтению и обучению, спорт. В детстве нужно помочь с английским и научить задавать правильные вопросы, мыслить критически.

Бахматов: Важно качество проведенного времени, а не количество. Вы можете пытаться воспитывать детей, но они все равно будут повторять за вами. Недавно я прочитал интересную книгу, сказал, что мне понравилось, ничего не пропагандировал. Средний сын забрал ее и унес себе. Потом старший услышал, как мы что-то обсуждаем – и ему тоже стало интересно.

Яковер: Что такое кризис среднего возраста? Тебе в детстве внушили, что ты должен к определенному возрасту заработать определенную сумму, что-то построить, кого-то вырастить — и тогда будет счастье.

Яковер: Тогда начинаешь понимать, что счастье совсем не об этом, тебе что-то навязали. Ты возвращаешься и разбираешься в своих настоящих желаниях. Что важно конкретно тебе, а не окружающим, каким делом ты хочешь заниматься и зачем? Если ты ответил на эти вопросы, то проблем с трудоголизмом не будет. Ты же не переживаешь, что лишний час потратил на любимое хобби.

Бахматов: Слово «вкалывать» все понимают по-разному. Для меня это образ жизни. В 20 лет я работал по 12-14 часов и думал, что это не много, а классно. Вместо того, чтобы шататься по жаре, я сидел и зарабатывал $600 в месяц, когда средняя зарплата в стране была $70. Это был адский труд, но весь секрет в отношении. Как только ты начинаешь относиться к этому как к образу жизни — все меняется.

Бахматов: Ни одно из крутых достижений не было запланировано. Менделеев не думал, что он давно ничего не изобретал и что ему нужно больше спать.

Бахматов: За 20 лет моего рабочего опыта я разучился понимать, как можно брать на работу человека, которого я могу уволить. Я сразу объясняю, чего я жду от сотрудника, и на этом моменте половина отказывается.

Не думаю, что меня воспринимают как руководителя. Скорее как партнера и старшего товарища. Вся наша команда — независимые личности, у которых есть KPI, общее понимание и цели. Ни за кем не нужно бегать и вытирать сопли.

Яковер: У меня нет времени заниматься микроменеджментом, передвигать чьи-то ноги. У нас очень плоская структура, каждый отвечает за свое направление. Раз в год согласовываем стратегию, а после этого встречаемся раз в неделю, чтобы понять, с какой скоростью мы бежим и бежим ли в правильном направлении.

Яковер: Работа в команде должна быть честной историей. Мы сразу договариваемся о сроке жизни проекта или сообщаем, что это турбулентная история, которая может закончиться в любой момент. Если договориться на берегу — не будет никакой проблемы, ведь сотрудники понимают логику моих решений.

Бахматов: Управление командой — это сложная тема. Вот вы задали вопросы, трансформируете это в текст, люди почитают, скажут: «Классное интервью». А дальше что, как информацию из этого текста применять на практике?

Яковер: Если не произойдут большие форс-мажоры, рынок офисной недвижимости следующие несколько лет будет расти. Наш город состоит из кварталов, в случае изменения ситуации на рынке мы сможем трансформироваться. Сейчас мы работаем над привлечением большого кредита под расширение, и потенциальный кредитор очень позитивно оценивает нашу модель.

Но ключевое — это создание экосистемы и атмосферы. Мы верим в кластерную модель, именно она позволит парку в будущем сильно отличаться от других проектов на рынке.

Бахматов: Кто-то всегда должен начать. Если никто не будет менять окружение, то придем к выводу: «Как можно ходить по чистому тротуару? Давайте везде будет говно».

Яковер: Есть ли риск, что через 40 лет проект превратится в гетто и его сожгут бедные люди? Есть. Но наш пример показывает другие стандарты качества. Люди видят классный ландшафтный дизайн и понимают, чего на самом деле хотят. Это помогает развитию рынка в целом.

Бахматов: И наоборот: есть шанс, что это гетто сможет расшириться и повлиять на все вокруг. В Лондоне с 1980-х на бывших корабельных верфях строят район Canary Wharf. Это большой офисный центр: 100 000 человек каждый день приезжают туда на работу. Их представители сказали мне: «На нас жалуются гости и резиденты, говорят, что у нас слишком красиво, ухоженно и безопасно. Они возвращаются в Лондон, где картина совсем другая. Мы очень завысили планку качества и теперь весь город стремится сделать не хуже».

Бахматов: Почему люди воруют? Ни честность, ни порядочность, ни хорошее воспитание тут не при чем — это все субъективно. Если ты работаешь в короткую, то тебе выгодно украсть и побежать. Если же в долгую, то выгодно не красть, капитализировать себя и делать качественные проекты. Тогда заработаешь больше.

Бахматов: В Украине была гнилая система, прошел Майдан, пришли новые люди, но они пришли на ту же гнилую систему. Не нужно ждать мессию, нужно начинать с себя и смотреть на опыт других стран. Сейчас у нас есть «мясо» из кандидатов, они не решат наши проблемы. Если бы можно было перезапустить систему, начать сначала тогда можно было бы разговаривать. Сейчас каждому нужно заниматься своим делом.

Яковер: Украине 27 лет. Мы — нетерпеливы как подростки и хотим быстрых результатов. Так не бывает. Все крутится вокруг культуры и образования: с течением времени и развитием этих сфер появится другой запрос и другие люди.

КМДА может сказать нам: вы платите $3 млн налогов, давайте вы лучше эти $3 млн потратите на университет. За 10 лет инвестируете $30 млн в университет для киевлян.

Бахматов: И добавить $3 млн от предпринимателей. За $6 млн в год можно сделать отличную программу на 2000 человек. 20 000 образованных молодых украинцев за 10 лет — это отличное ядро для старта любого проекта.